Владимир Першанин - Штурмовая группа. Взять Берлин!

— Что толку, когда нас загнали в угол? Берлин окружен со всех сторон.

— Сталинград тоже был окружен, — заметил ветеран. — Но с него началось продвижение русских на запад.

— Сталинград. Чего его вспоминать, — по-прежнему мрачно качал головой молодой капитан. — Это было другое время.

Оторвавшись от беседы с ветераном, командир батареи крикнул своему помощнику:

— Замаскируйте как следует второе и третье орудия. Они же на виду. Сколько можно возиться?

Солдаты засуетились, тащили камуфляжные сети, кучки свежесрубленных молодых деревьев. На бугорке, среди молодых елей, стояла счетверенная 20-миллиметровая установка «маузер» для борьбы с низко летящими самолетами. Имелись также несколько крупнокалиберных пулеметов. Ветеран был доволен соседством такой сильной батареи.

Однако через пару часов налетели русские штурмовики «Ил-2». Старый капитан слышал о них, но увидел в действии первый раз. Они были громоздкие, окрашенные в темный цвет и шли на низкой высоте. Все вокруг заполнил рев моторов, машины были загружены под завязку.

Скорострельная установка «маузер» сумела сбить один штурмовик. Но восемь оставшихся сначала сбросили бомбы, затем ракеты, а с третьего захода обстреляли батарею из автоматических пушек и пулеметов.

Творилось что-то невообразимое. Стоял непрерывный грохот, взрывались бомбы, а рев моторов не стихал ни на секунду. От мощных зениток толку было мало, штурмовики проносились, едва не задевая длинные стволы 105-миллиметровок. Когда эта гремящая шайка убралась, ветеран с горечью смотрел на опрокинутые орудия, трупы артиллеристов, воронки.

Санитары уносили окровавленные тела, некоторые без ног, рук, смятые словно куклы. Хотя бомбили и обстреливали батарею, досталось и его роте.

Пушечным снарядом в голову был убит один из парней гитлерюгенда. Вокруг него столпилась целая куча молодых и рассматривали, что получается с человеком, когда ему в затылок попадает 23-миллиметровый снаряд.

— Разойдитесь! — крикнул фельдфебель. — Санитары, оберните ему голову полотенцем.

Двое солдат из роты получили контузии, но уходить в лазарет отказались.

— Мы будем воевать, — заявили они.

— Как хотите, — пожал плечами капитан и запоздало похвалил: — Вы, молодцы, ребята.

Уцелевшие орудия вскоре куда-то увезли. Убитого парня похоронили рядом с зенитчиками. Капитан остался, как ему казалось, наедине с наступающими русскими.

Обходя траншеи и укрытия, старый капитан убедился, что, несмотря на жестокую бомбежку, настрой у молодежи довольно боевой. Если час назад некоторые с трудом сдерживали слезы, глядя на тело убитого товарища, то сейчас кое-где даже слышался смех, кто-то рассказывал анекдот о глупом русском солдате, не умевшем считать до десяти.

Некоторые успели сбегать к месту падения штурмовика «Ил-2» и с удовольствием сообщали увиденное.

— Груда железа, а от летчиков остались головешки.

— От счетверенной установки не уйдешь. Зенитчики издырявили штурмовик, как решето.

О том, что установка была разбита, а остальные штурмовики безнаказанно утюжили зенитную батарею, старались не вспоминать.

Поднимало настроение и хорошее вооружение роты, обилие боеприпасов. Пообедали горячим супом с мясом. Всем выдали по стакану вина и небольшой шоколадке. Шоколад дети-солдаты грызли с особым удовольствием.

Капитан тоже был настроен бодро. Но его настроение сильно бы упало, если бы он знал планы командования. В штабах отлично понимали, что рота, состоящая из слабо подготовленных молодых парней из гитлерюгенда и пожилых солдат-«добровольцев» не продержится долго против передовых частей Красной Армии.

Роте была уготовлена роль буфера. Что-то вроде приманки. Втянуть в драку русских, плотным огнем нанести им как можно больший урон. А когда танки всерьез возьмутся за ополченцев и погонят остатки роты, то в действие вступит артиллерия и все силы одного из мощных узлов обороны, которых в городе построено более чем достаточно.

Об этом знало лишь отделение войск эсэс, куда входил и снайпер-баварец. Их задачей было подогревать «спасителей столицы» и не дать им разбежаться раньше времени.

Капитан, ветеран трех войн, в планы командования посвящен не был. Не потому, что тайна была такой уже великой. В роли отвлекающих подразделений нередко выставляли роты и батальоны как с советской стороны, так и в войсках Германии. Обычный тактический прием.

Просто не стоило нервировать людей раньше времени. Поэтому ветеран был настроен по-боевому. Он считал, что шесть пулеметов, минометы и «фаустпатроны» не дадут русским прорваться на его участке даже без поддержки тяжелой зенитной батареи.