Кирилл Казанцев - Маска ангела

Илья поравнялся с углом здания банка и повернул назад. Шел очень медленно и еще раз, снова осматривался. Спрятаться тут негде, если только киллер не сделался невидимкой: место открытое и отлично просматривается. Есть небольшой гребень, и даже укрыться за ним можно, но что толку — стрелять с этой точки если только по воробьям: труба, надо думать, чисто декоративного назначения, загораживает обзор. Но Илья на всякий случай проверил и эту версию, пробежался по теплой гудящей жести туда-обратно и никого не обнаружил, вернулся обратно и принялся осматриваться. И снова вернулась поганенькая мысль, что он гнал от себя уже минут пять, — значит, все-таки убийца засел в одной из квартир. А открытый люк, а следы в пыли — внимание отвлекал? Может быть, он же не дурак, сволочь последняя, мразь, кто угодно, но только не дурак…

И тут он не увидел — почувствовал чье-то присутствие, будто кто-то в спину посмотрел и спрятался, побоявшись, что его застукают. Но то ли двигался еле-еле, то ли помешало что, но Илья успел заметить быструю тень у заветного окошка и ринулся туда, не разбирая дороги. Мчался, ног под собой не чуя, — кто-то пытается уйти с крыши, значит, убийца все-таки был здесь, но где прятался — уму непостижимо, ведь негде, вот, ей-богу, негде, если только в этой декоративной трубе отсиживался. «А что — запросто», — Илья подбежал к окну, пригнулся, бросился в нору, оказался на пыльном полу, огляделся. Заметил черную расплывчатую тень неподалеку, ринулся к ней, и тут все закончилось — удар в переносицу, а потом в живот свалил на пол, Илья врезался головой в венткороб и едва не потерял сознание от боли. Дернулся встать, но получил удар в поясницу, потом по ребрам, сам ударил ногой куда-то в темноту, попал, перевернулся, сел и увидел перед собой Артемьева. Тот стоял напротив, согнувшись в три погибели, и держал перед собой «Иж», черное дуло маячило перед глазами Ильи, и он услышал, как щелкнул предохранитель.

— Не подпрыгивай, — предупредил Артемьев, — сиди тихо, и мы расстанемся друзьями. Ты мне не нужен, я не по твою душу сюда пришел. Дай мне полчаса, и расстаемся — ты меня не видел, я тебя тоже. Лады?

И улыбнулся радостно и ехидно, покосился вбок, рыкнул что-то сквозь зубы. Из темноты показался второй, его незабвенный помощничек, длинный и жилистый, выползал, прихрамывая, и держался рукой за макушку. Вот кому впотьмах прилетело, а Артемьеву хоть бы хны, стоит себе и скалится, как ни в чем не бывало, и сам на себя не похож в этой толстовке и черных джинсах.

«Он? — крутанулось у Ильи в голове. — Неужели… И Стешин, и Макс, и Лера — его работа?» «Артемьев тебя научит, у него опыт — будь здоров. С башкой проблемы, правда, имеются, но это терпимо. Да и у кого их сейчас нет?» — Макс будто стоял рядом и снова повторил свои же слова, Илья глупо таращился на эсбээшника и понимал, что да, правда. Он нашел убийцу, выследил, догнал, но Артемьев оказался хитрее и теперь стоит с довольной рожей, передергивает затвор «Ижа» и несет при этом какую-то чушь.

— Посиди, успокойся, подумай о чем-нибудь приятном, — говорил тот, не переставая улыбаться, — ты мне помог, я тебе помогу.

— Да пошел ты, — отозвался Илья, прикидывая расклад, и все выходило не в его пользу. Их двое, оба вооружены, помещение тесное, неудобное, не развернуться. К тому же голова зверски болит, из носа идет кровь, а перед глазами пляшут алые и зеленые пятна, и Артемьев смотрится вроде как на фоне фейерверка.

— Пойду, — примирительно согласился он, — пойду, не переживай. И ты пойдешь, а пока тут побудь, не мешайся под ногами, а потом поговорим, когда я киллера возьму.

Бросил что-то сквозь зубы охраннику, и тот прошел мимо Ильи, не забыв пнуть его по ребрам, и пропал в темноте, загромыхал крышкой люка.

«Кого возьмешь?» — едва не ляпнул Илья, задрал голову, чтобы остановить кровь, вытер лицо рукавом, да так и застыл: пусть небольшая, но все же черепно-мозговая травма сказывалась, и соображал он с небольшой задержкой.

— Кого возьмешь? — повторил он вслух. — Убийцу?

— Ага, — кивнул Артемьев, — его, родимого. Сколько он мне крови выпил, если бы ты знал… Ведро, не меньше… Возьму скоро, еще подожду и возьму, никуда он не денется.

И зажмурился точно от великой радости, пригладил волосы на макушке, точно сам себя похвалил, и сел на край окна, насмешливо глянул на Илью. А тот вокруг себя ничего не видел, ни рожи этой наглой, ни пыли, ни проводов и труб — от шока, надо полагать, или от той же травмы, еще весьма свежей. Додумался, поглядел на Артемьева, на «Иж» в его руках и даже не шелохнулся, хоть и было нелегко.