Иван Стрельцов - Спец экстра-класса

После зарядки и завтрака личному составу было приказано снять тельняшки, срезать шевроны и кокарды, на черные береты надеть камуфляжные чехлы. По старинной флотской традиции нашлось несколько смутьянов, которые пытались отстоять реликвии морской славы. Но бузотеров быстро прижали «к ногтю» и обезличивание батальона прошло в спокойном режиме.

Перед обедом в штабном вагоне появился Христофоров. Командирам взводов, рот, батарей были переданы расписанные до мелочей распоряжения. Комбату достался общий план всей операции. Он внимательно ознакомился с ним, потом, взглянув на сидящего напротив полковника госбезопасности, сказал:

– Толково написано, учтены все нюансы. Непонятно только одно: откуда такая уверенность, что Бабай зайдет в это селение?

– У него другого выхода не будет, – спокойно ответил чекист. – Загонщики не дадут зверю пойти в другую сторону.

– Ну, тогда ладно, – удовлетворенно кивнул Вавилов.

Он только сейчас сообразил: батальон морской пехоты, привлеченный к участию в ликвидации наиболее непримиримых и одиозных полевых командиров, не более чем вершина огромного айсберга под названием ФСБ, со всеми ее структурами, оперативным, экспертным, следственным и аналитическим отделами. А еще дальше в черной глубине внедренная агентура, выряженная в одежды сепаратистов. Диверсанты, занявшие исходные позиции на лесных и горных тропах и готовые по первому сигналу их перекрыть, создав невидимое и в то же время непреодолимое препятствие для намеченной жертвы. И затем, как умелые загонщики, гнать зверя к той яме, где его и добить.

Несмотря на все реформы, которые по своей сути были равносильны вредительству, госбезопасность все же сохранила свой костяк. И теперь, когда представился удобный случай, профессионалы решили взять реванш за недавнее прошлое.

– Толковый план, – еще раз проговорил комбат, осмыслив, что стоит за ровными строчками машинописного текста.

– Сейчас офицеры изучают детали плана. Рядовые и сержанты получают боеприпасы, – произнес Христофоров. – Я бы хотел познакомиться с личным составом. Надо устроить во второй половине дня общее построение. С полной выкладкой и боевой техникой.

– Сделаем, – пообещал Вавилов.

Сразу же после обеда была объявлена боевая тревога. Морские пехотинцы, надев бронежилеты, ранцы, каски, схватив оружие, выпрыгивали из вагонов. С глухим звериным ревом с платформ съезжали БМД, самоходные артиллерийские установки. Несколько минут длилась суета, потом все замерло. Огромный многофункциональный организм застыл, агрессивно ощетинившись десятками артиллерийских и сотнями автоматно-пулеметных стволов, став похожим на фантастического хищника, готового к смертельной атаке на жертву или на такого же хищника, как сам.

– Неплохо, – задумчиво произнес Христофоров, наблюдавший за действиями морских пехотинцев с момента объявления боевой тревоги. Потом спросил, указывая на ближайший к штабному вагону взвод: – Почему у этих бойцов оружие без ремней?

– Почему? – переспросил комбат, поворачиваясь к щеголеватому начальнику разведки.

– Взводом разведки сейчас командует старший сержант Федоров, – начал обстоятельно объяснять главный батальонный разведчик. – Он приказал бойцам снять ремни с автоматов на манер английских коммандос. Так они даже в самой пиковой ситуации готовы к бою.

– Почему командир взвода контрактник, а не офицер? – поинтересовался чекист.

– Прежний командир отбыл на учебу в академию. А сержант только вернулся из госпиталя. Опытный боец, трижды кавалер ордена Мужества, последний орден получил в Москве из рук Президента, – быстро пояснил комбат. – Тем более что мы возвращались вроде домой.

– Он что, знаком с тактикой английских коммандос? – задал новый вопрос Христофоров. Он еще толком ничего не решил, но неординарный сержант его заинтересовал.

– Думаю, да, – не совсем уверенно проговорил начальник разведки.

– Откуда?

– В Боснии скорее всего познакомился, – сказал разведчик и, увидев удивленный взгляд Христофорова, добавил: – Воевал наемником в Югославии.

– Действительно, интересный экземпляр. Надо узнать его поближе.

Остатки отряда Одноногого Шамиля расположились у подножия остроконечной горы в густой лещине. Измученные долгим переходом, боевики валились поддеревья, не в силах установить палатки или хотя бы натянуть маскировочные тенты.

Шамиль устал меньше других, потому что из-за увечья не шел пешком, а ехал в седле. Выбрав наиболее выносливых, отправил их в сторожевые секреты, потом назвал тех, кому придется сменить часовых. В партизанской войне охрана лагеря – едва ли не самая главная задача. Безопасность – гарантия жизни и гарантия продолжения борьбы.