Евгений Сухов - Сходняк

— Что-то ты все в прошедшем времени говоришь: «был за». А сейчас что, против?

Закир неопределенно взмахнул рукой:

— Времена изменились. Варяг. За эти четыре месяца слишком много разных неожиданных и непонятных вещей произошло. Ты газеты давно не читал, телевизор давно не смотрел?

— В том гостиничном номере, где я провел четыре славных месяца, телевизор был сломан, а газеты там не выписывают, — невесело усмехнулся Варяг.

— Значит, ты ничего не знаешь?

— Ну кое-что знаю. Знаю, например, что выборы у нас на носу. В конце этого месяца.

— Да не в этом дело. Ты хочешь сейчас дочку забрать?

Варяг энергично кивнул.

— Я тебя отвезу. А по дороге кое-что расскажу. Они пошли обратно к автостраде.

— Так что у тебя за проблемы с Урусовым? — осторожно задал вопрос Владислав. — А то у меня на него сейчас есть прямой выход. Может, мы твои трудности попробуем решить?

Они сели на заднее сиденье белого «линкольна», и лимузин, развернувшись на эстакаде, помчался в сторону Ленинградского шоссе.

В комнату вошла высокая девушка в сером халате, похожем на больничный.

Девушка была страшно исхудавшая, бледная, с красными пятнами под глазами — то ли от хронического недосыпа, то ли от слез, то ли от побоев. Ее давно не мытые и не чесанные волосы походили на клочья пакли. Тонкие худые руки плетьми висели вдоль тела. Он не узнал ее.

У девушки за спиной маячил Гепард. Лицо повидавшего немало в своей жизни бывшего спецназовца выражало неподдельную жалость.

— Вот, — глухо произнес он, — привезли. Смотреть на нее было страшно.

Лежала на голом топчане в штрафизоляторе. — Он помолчал. — Тетка там, начальница этой тюряги, чуть нам жопу не целовала — боялась, сука, что мы ее прямо там к стенке поставим… У меня сильное желание, надо сказать, возникло…

Варяг поднял руку, прося его помолчать. Он подошел к Лене и заглянул ей в глаза. Она смотрела на него и, похоже, не узнавала. В ее глазах, в самой серо-зеленой их глубине таился ужас.

— Леночка, это я, Владислав, — тихо сказал он, беря ее за руку. — Все позади, не бойся. Ничего не бойся. Больше тебя никто не тронет.

Гепард стоял, переминаясь с ноги на ногу.

— Свободен, что ли? — спросил он, поморщившись. — Извини, Владислав, не могу я на это смотреть.

Внутри все переворачивается. Ее там… держали в черном теле. Так это называется.

— Как фамилия тетки-начальницы? — только и спросил Варяг.

— Фамилия? А хрен ее знает! — удрученно вздохнул Гепард. — Груней ее там все зовут.

Махнув рукой: мол, иди. Варяг взял Лену за плечи и осторожно повел к старому кожаному креслу у камина. Она села, вернее сказать, бессильно упала. Он стоял рядом.

— Отдыхай, — зачем-то сказал он. — Не знаю, чем помочь тебе. Скажи, кто над тобой издевался? Назови кто. Урусов? Кто? Я их на куски разорву.

Лена впервые очнулась от своего забытья и помотала головой:

— Нет, не надо. Бог им судья. Пусть. Не трогай их. — Она подняла на него потухший взгляд и зашептала:

— И Урусова не надо. Я прошу — не трогай его.

Варяг скрипнул зубами, подавляя внезапно закипевшую в душе ярость. Он украдкой смахнул навернувшиеся на глаза слезы, обнял ее и прижал к груди.

— Успокойся, родная. Все кончено. Забудь!

— Не трогай Урусова! — опять прошептала Лена. — Не надо опускаться до его звериного уровня. Это не человек, это зверь. Там все звери. А мы люди. Мы не можем быть такими же, как они.

Варяг кивнул, проклиная себя за полное бессилие что-либо сделать. Жаль, что он не мог поехать вместе с ребятами в Волоколамск. Если бы он увидел Лену рядом с ее тюремщиками, он бы не сдержался. Он бы убил на месте и эту бабу Груню, и ее вертухаев — или там в женской тюрьме вертухайки?

— Хочешь в постель? — предложил он ласково. — Поспи. Тебе стоит поспать.

И почувствовал, как она содрогнулась под его рукой.

— В постель? Спать? Я не могу, Владик. Я не могу — в постель. Извини, я теперь долго не смогу быть… с тобой. Не смогу ложиться в постель. Они меня так там истерзали… — И она затряслась от беззвучных рыданий.

Оставив Лену одну, Варяг спустился в подвал. У запертой двери в погреб стоял на часах Андрюша Зверек. Точнее, сидел на табуретке, прислонившись спиной к стене.

— Как там? — поинтересовался Варяг хмуро.

— Все тихо. Есть не просит, — бодро отозвался Зверек, но, заметив выражение лица босса, осекся и озабоченно ляпнул:

— А чо, надо выводить?

— Нет. Не надо. Отопри-ка.

Андрюша загремел большим ключом и отпер амбарный замок. Владислав, пригнув голову, вошел помещение, разглядел в темноте лесенку, ведущую в погреб, и стал осторожно спускаться вниз, опираясь рукой о кирпичную стену.