Наталья Троицкая - Сиверсия

– Мне было лет пять. С ребятами мы носились по пустырям, запуская бумажного змея. Мне казалось, что если сделать змея большим…

– …то можно будет летать на нем, держась за веревочку. Ты долго возился. Сделал такого змея. Но он отказывался лететь…

Полными слез глазами она смотрела в его глаза.

– Но ты все-таки стал летать.

– Да. Но прокатиться по небу на бумажном змее так и не пришлось.

– Здравствуй. Здравствуй, Саша Хабаров…

Алина прильнула к нему, замерла.

Хабаров не шевельнулся, не обнял.

– Я был уверен, что ты меня не узнаешь.

Он вдохнул чарующий аромат ее волос, закрыл глаза. Может быть, и не было этих ужасных лет?

Шел слабый снег. Отблескивая желтыми бликами фонарей, тонула в лужах липовая аллея. Редкие запоздалые прохожие, кутаясь в воротники пальто, торопились домой.

– Я писала тебе. Ты не ответил ни на одно мое письмо. Я приезжала к тебе. Но ты не захотел со мною свидания.

Она коснулась его щеки, осторожно провела по густой с проседью бороде, длинным спутанным волосам.

– Ты так изменился…

– Разве? – с наигранным удивлением уточнил он.

– Значит, решил все зачеркнуть и – с чистого листа?

– Было что зачеркивать?

– Чемпион России по боксу среди юниоров. Военное училище. Служба. Афганистан. За четыре месяца сто пятьдесят шесть боевых вылетов. Представление на звание Героя Советского Союза. Плен. Побег. Два долгих года скитаний. Именно потому, что ты остался жив, тебе так и не дали Золотую звезду. Каратэ. Черный пояс. Одним из первых в Москве основал свою фирму. Как каскадер был очень известен в профессиональных кругах. Главные роли в четырех боевиках, ни один из которых не обойден любовью зрителей. Руководитель российского отделения федерации «Годзю-до Каратэ-до», как единственный, на тот момент, законный обладатель восьмого дана. Инструктор школы выживания. Все это ты зачеркнул?!

– Ты меня с кем-то путаешь. Я – бывший зэк. Сейчас обычный работяга на обычном консервном заводе. Пакую в коробки консервы, складываю коробки в штабеля. Так по восемь часов каждый день. У меня даже дома нет. Завод дал заброшенную избушку, где самодельный стол, два табурета и ржавая кровать. Из друзей одна безродная дворняга. Вот тебе интервью! Пиши!

Он отстранился и пошел прочь.

– Саша! – крикнула ему вслед Алина. – А я? Меня ты тоже зачеркнул?!

Хабаров остановился, будто натолкнувшись на невидимое препятствие.

Алина догнала его, взяла за руку, прижала его ладонь к своей холодной, мокрой от слез щеке.

– Прощай, Алина.

Он тоскливо посмотрел в небо. Снег идти перестал. Сказка кончилась.

Весь день Хабаров мотался по спортивным магазинам, приобретая спортивную форму и инвентарь для занятий по самбо.

К обеду, сдав вещи в камеру хранения, усталый, продрогший, он пришел в китайский ресторанчик, ладно примостившийся на пристани.

Посетителей было немного, в зале царила та непринужденная атмосфера, которая позволяет чувствовать себя уединенно и расслабленно. Уютный мирок заведения был приятным контрастом с погодой. А с погодой сегодня не повезло. Штормило. Шел мокрый снег вперемешку с дождем. Глядя в мутное от потоков дождя окно, Хабаров закурил.

«…Я писала тебе, но ты не ответил ни на одно мое письмо. Я приезжала к тебе, но ты не захотел со мною свидания… Разве можно все зачеркнуть? Меня ты тоже зачеркнул?!»

Он вспоминал Алину. Сердце щемило. Он слишком хорошо понимал, что, если бы не сел, все бы у них сложилось. Была бы у него семья, росли бы дети…

«Не для тебя это. Поздно. Всё поздно…» – Хабаров до боли сжал кулаки.

– Девушка! – крикнул он официантке.

Та поспешно подошла.

– Водки принесите. Надо выпить за помин души.

Перехватив его тяжелый, затравленный взгляд, официантка понимающе кивнула и через минуту поставила перед Хабаровым графинчик с водкой, с сочувствием произнесла:

– Пожалуйста, примите мои соб…

– Я понял.

Двери ресторанчика с шумом распахнулись, и в зал гурьбой ввалилась шумная компания. Ребята основательно продрогли и теперь решили согреться и телом и душой.

«Киношники…» – сразу определил Хабаров.

Официантка охотно ответила на его вопросы. По-свойски рассказала, что ребята всегда у них обедают. «Высокий блондин в джинсе» и «розовощекий толстячок в серой ветровке и черных брюках со стрелками» – каскадеры. Остальные – «кто-то из киногруппы». Сегодня «у них» был выбор натуры, а завтра будут снимать на водопаде.

– Говорят, очень интересно будет, – без умолку щебетала словоохотливая официантка. – Каскадеры по отвесной скале полезут. Там метров пятьдесят. Камни от воды мокрые, скользкие. Даже когда солнце, все равно идет дождь – брызги от падающей воды. Жуть! Обязательно посмотрите. Я завтра тоже поеду…