Александр Тамоников - Прерванный полет «Боинга-737»

— Думаешь, я против?

Андреев заглянул в глаза Никитину и улыбнулся:

— Думаю, нет.

Они немного помолчали, не зная, что еще сказать друг другу. В принципе, говорить было нечего. Оба сделали все, что могли, а красноречием они не отличались.

— Пойдем, — сказал Никитин, поднимаясь с корточек. — Нам еще место подходящее искать, чтобы затаиться до темноты.

— Удачи. — Андреев крепко пожал его пятерню. — И еще раз спасибо.

— В седьмой раз, — заметил Никитин.

— А это от имени всей боевой группы, — усмехнулся Андреев и неожиданно тут же помрачнел.

— У меня тоже теперь состав неполный, — поняв, вздохнул Никитин. — Такие ребята…

— Лучшие всегда первыми гибнут.

Это была неправда, но почему-то принято говорить так, вот Андреев и сказал. Ничего не ответив на это, Никитин сделал несколько шагов в сторону своих бойцов и только потом обернулся:

— Совсем забыл, за тобой должок. С тебя поляна.

— Без вопросов, — откликнулся Андреев, и улыбка вернулась на его лицо. — Когда и где?

— А вот этого никто не знает, — махнул рукой Никитин. — Если свидимся. — С этими словами он снова отвернулся и зашагал прочь.

— А если нет?

Окрик Андреева не заставил его остановиться. Не оборачиваясь, он бросил через плечо:

— Тогда сам за наше здоровье выпей. И за упокой души тех, кому больше не пить.

Вот и все прощание. Не обещавшее встречу впереди.

Связавшись по рации с Комаровским, Андреев бегло доложил о результатах штурма. Пассажиры «Боинга», среди которых не было ни одного русского, не понимали ни единого слова из их разговора, однако зачем-то прислушивались и смотрели на майора с тем почтительным уважением, которое всегда испытывают к своему спасителю спасенные.

Слушали доклад также мулла Джамхад и Карл Лонгман. С руками, стянутыми за спиной специальными пластиковыми ремешками, они лежали на боку, лишенные возможности видеть друг друга. Их охранял Соболев. Ему страстно хотелось попинать в зад одного и второго, поэтому всякий раз, когда желание становилось непреодолимым, он начинал прохаживаться, что-то бормоча себе под нос и часто сплевывая.

Сообщив о потерях, Андреев умолк, ожидая реакции генерала. Тот тяжело вздохнул:

— Да, майор. Не знаю, что и сказать. Невосполнимая потеря.

— В том-то и дело… — Горло у Андреева перехватило, поэтому прошла пара секунд, прежде чем он закончил оборвавшуюся фразу: — В том-то и дело, что восполнимая. На том Русь и стоит. Как в той песне, помните? «Наши мертвые нас не оставят в беде, наши павшие как часовые».

— Так и есть, — произнес Комаровский. — Что ж, на родине мы погибшим воинские почести воздадим, а живых наградим по заслугам. Выступайте на аэродром. За вами выслан «Ми‑8». Так как группу «Набат» решено оставить в Афганистане, подойдет один борт, заберете с собой и погибших Никитина, и пленных.

— А заложников куда? — спросил Андреев.

— Сопроводите их наверх ущелья, чтобы пакистанские летчики их увидели и смогли посадить машины.

— Сделаем, товарищ генерал, — ответил Андреев. — А не будет осложнений с пакистанцами?

— С ними все обговорено. На самом высоком уровне.

— Личная просьба, товарищ генерал… Можно?

— Валяй, — буркнул Комаровский, который личные просьбы терпеть не мог.

— Замолвите наверху словечко о майоре Никитине, он нас здорово выручил.

— Сделаю. А за тебя словечко замолвить?

— Не надо, товарищ генерал. Обойдусь.

— И действительно, обойдешься, — усмехнулся Комаровский, — ты уже отмечен. И наградой, и повышением в звании. Поздравляю… — Запнувшись, он закончил: — Поздравляю, подполковник.

— Служу России, — просто, без пафоса отозвался Андреев.

— Хорошо служишь. Со взятием Лонгмана и Джамхада угроза крупных терактов в стране практически снята. Американец — крупная рыба. Акула, я бы сказал. Помнишь историю с супервзрывчаткой? Лонгман организовал. За ним не менее десятка подобных дел числится, так что отвечать будет по полной программе.

— А Джамхад?

— Этого попробуем перекупить. Послужил американцам, пусть теперь нам послужит. Свой человек в Талибане — это, брат, не фунт изюма.

— Предаст своих, предаст и нас, — предупредил Андреев, — да и парализован он частично, позвоночник поврежден.

— Он и таким будет нужен, майор, — сказал Комаровский и поспешил поправиться: — Подполковник.

— Чуть не забыл…

— Слушаю?

— Майор Никитин утверждает, что американец его подкупить пытался. — Андреев покосился на Лонгмана и понизил голос, прикрывая микрофон рукой. — Якобы в «Хаммере», брошенном на полпути к аэродрому, находится чемодан с долларами.