Владимир Власов - Мономах. Снова в деле

— Ничего, — признался Леха. — Да и что теперь об этом думать?

— Ты не прав. Чем больше я размышляю об этом странном происшествии, тем больше я убеждаюсь, что за нашей спиной, Дардыкин, происходит что-то такое, о чем мы не знаем. А должны знать.

Леха никак не отреагировал на эти слова. Точнее, не отреагировал словесно. Но его лицо напряглось, сделалось как бы каменным, а затем обмякло. Он внимательно посмотрел на Мономаха и покачал головой.

— Серега, я не понимаю, к чему ты клонишь, — признался он.

— Пока ни к чему. Я бы и сам не стал ломать голову, кто и зачем убрал телохранителей Боброва, если бы не одно «но». Помнишь тот пистолет, который ты конфисковал у киллера?

— Помню. Ты обещал узнать, чей он.

— Да, обещал. И узнал. Бесшумный малогабаритный специальный пистолет, больше известный под названием «Гроза», зарегистрирован на имя Окоркина С. П. Точнее, был зарегистрирован. Теперь Окоркин мертв, о чем имеется официальное подтверждение. По факту его смерти начато расследование.

— А кто такой этот Окоркин? — немного удивился Дардыкин. Происшествие в Быковке оттеснило на задний план все мысли о Жанне, и о киллере в подъезде, а уж тем более о пистолете.

— Капитан Окоркин — бывший спецназовец, воевал в Карабахе, награжден орденами и медалями. Его послужной список, будь здоров. Тебе даже и не снились такие заслуги.

— Не понимаю, — растерянно пробормотал Леха. — Выходит, мне померещилось, что он хотел застрелить Жанну?.. Но, Серега, честное слово, я сам видел…

— Погоди, не горячись. Лично я тебе верю. Особенно после того, что случилось сегодня… Знаешь, а ведь этот Окоркин был одним из личных охранников Боброва. Чуть ли не самым доверенным лицом. Как тебе такая новость? Впечатляет, да?

На лице Дардыкина появилось изумление. Несколько секунд он молча переваривал услышанное, а затем выдавил из себя:

— Не то слово… Вот удивил, так удивил… Если я тебя правильно понял, мы опять впутались в какую-то мерзость?

— Думаю, да, — улыбнулся Мономах. — И не без помощи знаменитого генерала. Проще говоря, он по уши увяз в дерьме и решил подстраховаться за счет нас. То, что он чем-то напуган, мне было ясно с самого начала. Уж слишком настойчиво он уговаривал меня играть с ним в одни ворота. Вначале предложил вступить в его партию и пообещал неплохую должность. А когда понял, что это меня особенно не греет, пообещал солидный гонорар за сотрудничество. Тогда я не совсем понял, чего он добивается. Теперь ситуация немного прояснилась — у Боброва конфликт с чеченцами, его телохранители мрут, как мухи, и вполне естественно, что он хватается за нас, как утопающий за соломинку. Но лично я не уверен, что хочу помогать ему.

— Значит, мы разрываем с ним контракт? — обрадовался Леха.

— Нет. Мы по-прежнему будем работать на него.

— Но зачем? Не понимаю…

— Сегодня утром погибло трое наших ребят. Это мои люди, и я отвечаю за них головой. Еще неделю назад я мог с уверенностью сказать: мне наплевать, что вчера Бобров и чеченцы были друзьями, а сегодня что-то не поделили. Но после того, как генерал послал моих людей на верную смерть, я этого так не оставлю. Я не люблю, когда за моей спиной начинается мышиная возня, а меня водят за нос. Уверяют, что все в полном порядке, что ситуация под контролем и что все происходящее — чистой воды случайность. Но больше всего я ненавижу, когда чужие проблемы бьют рикошетом по мне и моим людям. Понятно?

— Короче, ты объявляешь Боброву войну?

— Не совсем так. Мне почему-то кажется, что тут необходимы особые стратегия и тактика. Да, война, но тайная. Он не должен догадываться о моих истинных намерениях. Пусть думает, что мне все еще нужны его деньги. Возможно, тогда он станет менее осторожен.

— Что-то я не совсем въезжаю: куда ты клонишь?

— Пока и сам не знаю. Есть несколько вопросов, на которые я хотел бы получить ответы немедленно. Думаю, тогда ситуация прояснилась бы.

Только сейчас Мономах вспомнил о кофе. Вкусном, ароматном напитке из Бразилии. Увлекшись разговором, они даже не притронулись к своим чашкам. Кофе, естественно, давно остыл. Впрочем, судя по лихорадочному блеску в глазах

Дардыкина, он выпил бы сейчас чего-нибудь покрепче.

— Хочешь водки? — просто спросил Мономах.

— Хочу.

— Тогда возьми в правом ящике шкафа. Там бутылка «Абсолюта» и стаканы.

Повторять не пришлось: Дардыкин вскочил со стула и метнулся к шкафчику. Открыл дверцы, вытащил на свет божий литровую бутылку прозрачной, чистой водки. Повертел ее в руках, осматривая этикетку и недовольно поморщился.