Сергей Соболев - Танцы с волками

Мезенцев и его партнеры изобрели схему, при которой они могли бы «кинуть» азербайджанский наркокартель на сумму в триста-четыреста миллионов долларов, при том что конфискованные средства осели бы целиком на счетах структур, подконтрольных Фонду. Конфискованный опий пошел бы в тот же концерн «Фармаком» на изготовление лекарственных препаратов — двойная выгода. А конкуренты, каковыми, безусловно, являются азеры, надолго бы остались без необходимых для ведения «бизнеса» оборотных средств.

Понятно, что Караева и еще несколько крупных фигур из его окружения пришлось бы в таком случае уложить «шпалой». На самый крайний случай можно было бы перевести стрелки на Асмолова-Асмодея, сделав крайними его и подобранную им в последнее время компанию.

Короче говоря, перед Мезенцевым и его давними партнерами открывались самые радужные перспективы, и такие провокации, как появление на рынке «антигера», — а этот факт определенно привлек к себе внимание спецслужб, — избранным деятелям Фонда были сейчас абсолютно ни к чему, поскольку существовала опасность, что выявится их связь с разработкой «неометадона».

Гордеев вкратце пересказал своему коллеге содержание речей на прошедшем утром совещании по наркотикам, потом они опять принялись обсуждать тему «предательства».

— Кроме Асмолова, как я сейчас понимаю, больше никто не в силах организовать такой проект, как в случае с появлением «антигера», — задумчиво сказал Мезенцев. — Не понимаю, как ему это удалось?.. Вероятно, меры безопасности на «Фармакоме» были недостаточными. Ему удалось внедрить своих «кротов» и выкрасть наши секреты.

— Мы не можем больше ему доверять, — сказал Гордеев. — Надо решать вопрос с ним кардинально! Причем немедленно!

Подумав какое-то время, Мезенцев утвердительно кивнул головой.

— В субботу собираем в «гостевом доме» узкий круг людей. Я, ты, Фармацевт и Асмодей.

— А если он не приедет на «сходку»?

— Раньше же приезжал? Больше одного телохрана он с собой на такие мероприятия не берет. Наши ребята там его грохнут. Заодно и Фармацевта приговорим, потому что его фирму могут капитально просветить, а этот человек, сам понимаешь, слишком хорошо осведомлен о всех наших делах...

Сама не отдавая себе отчет в том, как такое могло случиться, Грета оказалась в своих кошмарных снах.

Вернее, этот кошмар происходил с ней уже наяву.

Когда ее одурманенные каким-то веществом мозги заново обрели способность соображать, она обнаружила себя в том доме, где провела несколько очень тяжелых для нее недель и откуда ее увезли к рыжему Вадиму, который, в свою очередь, затем передал ее своим дружкам Горелому и Зяме.

Она нашла себя в том же ужасном обществе, что и год назад, — в обществе Асмодея.

Вернее, бесов было несколько. Как минимум их было трое.

Один Асмодей, вырядившийся под мужчину лет тридцати семи, в добротном костюме, с бокалом в руке, на дне которого плескалась янтарного цвета жидкость, стоял напротив нее, в то время как она сидела в знакомом «готическом» кресле, не чувствуя собственного тела и будучи не в силах пошевелить даже пальцем.

Другой, очень похожий на него бес, возможно, он сам, был изображен в виде скульптуры: в гостиной, расположенной на первом этаже особняка, где они сейчас находились, аккурат посередине был оборудован небольшой фонтан с подсветкой, в центре которого возвышалась полуобнаженная фигура черта в человеческий рост, поразительно смахивающая своим обликом на хозяина этого дома.

Очень странная затея — этот фонтан со скульптурным изображением Асмодея. Грете доводилось бывать, как говорится, в лучших домах, но ничего подобного она нигде не видела.

Третий вурдалак сидел у нее внутри, она это знала точно. Оказавшись в знакомой обстановке да еще в обществе своих собратьев, он заметно оживился и так разбушевался, что у Греты все внутренности полыхнули адским огнем.

А-а, вот оно что... Он узрел ее же глазами сладенькую, вкусненькую, аппетитную «дозу»: позади Алексея Романовича находился стол, на краешек которого он только что присел, а на том столе лежал золоченый поднос, а на том подносе примагничивал взор уже «заряженный» шприц, целящийся своим острием в ее вожделеющий мозг, в ее нутро, в ее высохшие от наркотической жажды вены...

— Ну что, Грета, не ожидала? — усмехнувшись, сказал Асмолов. — Признаться, я тоже думал, что больше не встречусь с тобой... Выпьешь со мной? Или по обыкновению предпочтешь дозу? Не стесняйся, колись! Здесь же все свои...