Александр Афанасьев - Диверсия высочайшего уровня

– Я куплю…

– «Лексусы» ты купишь! Брехло!

– Наберите батальон «Киев-два», начальника штаба, и спросите!

– Зрадник!

– Если вы герои, то давайте вместе со мной на Восток! Поехали!..

– Жалко, что тебя вместо нашего командира не убили. Какого хрена ты сюда приперся?!

– Иди на… – Это тот же голос, что и про «Лексусы».

Кто-то очень остроумный, не в меру даже.

– Ты меня матом кацапским не обкладывай, не надо! – Герчук продолжал сражаться.

Его, ветерана Верховной рады, участника десятков словесных и рукопашных схваток за трибуну и микрофон, было так просто не взять.

– Ты кто такой, чтобы меня обкладывать?! Я был в Крыму, да и в Луганске, в самом центре!

Вторая ошибка. Депутат действительно был и там и там. Антон Иванович редко говорил правду, но сейчас сказал. Вот только ни Луганск, ни Крым теперь Украине не принадлежали. Поэтому лучше было бы их не упоминать.

– И что теперь с Крымом? – Тот же голос, что и про «Лексусы». – Скажи нам, что ты сделал с Крымом?!

Вот это и был перелом, причем окончательный. Потому что депутат Герчук действительно был в Крыму и ничего не сделал.

В этом, кстати, заключалось принципиальное и неустранимое расхождение взглядов Антона Ивановича и людей, окружающих его. Он считал, что все граждане Украины должны уважать его за сам факт депутатства, за то, что он как-то рулит страной, точнее, участвует в этом процессе. Люди же полагали, что должен быть результат, какой-то реальный, желательно овеществленный, а не одно только словоблудие. Перемога над Путиным, коррупцией, донбасским быдлом. Над кем угодно.

У депутата Герчука результат действительно был и перемога тоже, но предъявить украинскому народу он их не мог. Потому что результат хранился на банковском счете, а перемога описывалась в соответствующих статьях УК. Но он все равно требовал к себе уважения, а украинский народ не мог ему его дать.

Антон Иванович был представителем той самой влады, которая фактически не сменялась как минимум последние пятнадцать лет. Появлялись новые вывески, но на манеже оставались все те же клоуны. Они потеряли Крым и Донбасс, угробили промышленность, опустили ниже плинтуса международный статус страны, утратили завоевания Майданов – и первого, и второго.

Герчук был физическим воплощением этой слабой и позорной власти. Никто из собравшихся не считал ее своей и не хотел иметь с ней ничего общего. Депутат Верховной рады был для этих людей овеществленным, ожившим позором и стыдом за свою страну. Что бы он теперь ни говорил, ему уже никто не верил.

Это поняли все, и основной оппонент тоже. Он даже театрально захлопал в ладоши и издевательски, насколько позволяло место, поклонился.

– Молодец! – крикнул этот дядька. – Ты настоящий герой, Герчук! Божечки, что бы мы без тебя делали?!

Антон Иванович по инерции начал что-то говорить про положение в стране, но понял, что проиграл схватку за толпу. Она отвернулась от него и вот-вот может стать опасной.

– Поехали в середу на Восток…

– На «Лексусе»! – опять донеслось справа.

– Только на «Лексусе», – мгновенно подхватил дядька и снова захлопал в ладоши.

– Так вот, не надо руки отбивать. – Герчук понял, что пора уходить. – Ты можешь здесь сидеть, а я еду на Восток!

– Не вздумайте возвращаться, господин Герчук! – издевательски сказал дядька.

– Скажи, а что ты там делать будешь?! – выкрикнул еще кто-то.

Отставной майор СБУ, ныне начальник охраны депутата Герчука, когда-то воевал в Чечне. Там он был известен как Запорожец и до сих про не отказался от этого прозвища. В отличие от бездарных, в общем-то скороспелых «соколят» этот человек четко просекал ситуацию, понимал, что ему никак не удастся ее поправить.

Тут собрались никак не менее семи-восьми тысяч человек. Это много. Один черт знает, сколько еще народу скрывается во дворах и лесопарках, а таковых тут хватает с избытком. Из зоны АТО в Киев свободно попадает любая стреляющая хрень, в том числе и РПГ. С виду здесь все безоружные, в руках только палки, но организация четкая. Вот этот, в красной куртке, явно один из командиров.

Здесь в основном молодняк, студенты. Они не лезут в посольство, не торопятся громить его, а выдвинулись вперед, на баррикады. Работают грамотно.

Их организатор бросает в лицо шефу пустые обвинения, говорит общими фразами, но очень громко и уверенно. А рядом пацаны, остроумные, как в КВНе. Хороша была, например, шутка про «Лексус». Как только кто-то из окружающих произносит что-то хлесткое и уместное, организатор подхватывает ее и развивает. Он и ведет диалог, и слушает, что говорится вокруг. Такое не каждый может.