Евгений Сухов - Месть смотрящего

Сержант улыбнулся:

– Кажется, в девяти. А еще в трех приговорен к высшей мере наказания.

– Уж не для того ли ты вернулся, чтобы наказать Шрама? А может, у тебя с ним были какие-то дела, о которых я не знаю, и он тебя подставил?

Юрьев отрицательно покачал головой:

– Дел у меня с ним никаких не было, а стало быть, и подставить он меня не мог. – Сержант потрогал шею, точно она у него болела, и мрачно выдавил: – Мне непросто это объяснить. Одно тебе могу сказать: я больше не вернусь в Америку. Я, если хочешь, оттуда совершил побег. Понял? Как ты из лагеря. Только ты сбежал, потому что у тебя дело есть. А я сбежал, потому что ни хрена у меня там никого нет. И не было!

Сержант вдруг весь собрался, напрягся, как тяжелоатлет, готовящийся взять рекордный неподъемный вес.

– Я, Владислав, совсем там завял. Не знаю, может быть, возраст уже. Скоро ведь полтинник. А чего я добился? Восемь «лимонов» в трех банках раскидано. Для частного лица немало. Да что-то мне осточертело жить как частному лицу, понимаешь? Кто я, что я – перекати-поле. Когда я братана потерял – так мне обидно стало! Так обидно! Кроме него, у меня же никого не было: ни жены, ни детей. – Сержант перевел взгляд на жену и сына Варяга. – Вон ты хоть и вор в законе, а старые правила нарушил. Семья у тебя. И вроде как дополнительный смысл жить есть. А у меня? Восемь «лимонов»? Да вот оказалось, в жизни одних бабок – мало.

Смотрящий кашлянул. Ему вдруг стало неловко оттого, что этот уже немолодой, сильный мужчина вот так по-простому, без душевного надрыва, но с неподдельной искренностью раскрыл перед ним израненную душу.

– Слушай, Степан, у тебя давно своя жизнь. Ты, наверное, ломать ее не сможешь, не захочешь. Но… Отчего бы тебе не пойти со мной?

– Пойти? Куда? – усмехнулся горько Сержант.

– Порядок наводить, – спокойно заметил Варяг. – Ты же сам видишь, что творится. Шрам со своей братвой – это не самое худшее.

– А что же?

– Беспалый! Ты его не знаешь. Я когда сидел в колонии – куда меня, к слову сказать, Шрам спровадил, ну да ладно, это особая история… Так вот, в этой самой колонии, где я сидел, начальником был подполковник Беспалый. Вот это страшный человек! Страшно сказать, какие он в колонии дела творил. Да и не только там… Этот мент под себя всех подмял, всех ссучил, натравил друг на друга, стукачами сделал, всех заставил дерьмо хлебать… Я до сих пор не верю, что оттуда вырвался.

Варяг сделал паузу.

– Ты знаешь, у воров беспредельщики не в почете. Законные всегда с ним обходились строго. Но мы-то худо-бедно со своим беспределом еще можем справиться. А вот как быть с такими беспредельщиками при власти, как Беспалый? Вот эти самые опасные и самые неуправляемые. Они к власти рвутся и ради нее готовы на все… Ты говоришь, я правила воровские нарушил – семью завел. Это не такая большая беда по сравнению с той, что Шрам натворил в связке с Беспалым! Эти беспредельщики ради выгоды готовы мать родную продать, отца убить, сестру в хоровод пустить… Вот кого нужно остановить. А лучше их каленым железом выжечь.

– И кто же их выжигать будет? – спросил Сержант с усмешкой. – Не ты ли собрался?

– Если больше некому – то я, – с прежней невозмутимостью отвечал Владислав.

– За последние полгода в России много законных полегло, – осторожно сказал Сержант. – И я так понимаю, что все они твои бойцы.

– Идет война, по-другому это не назовешь. Отсюда и потери. Всегда уходят лучшие, – в голосе Владислава прозвучала тоска. – Но я не один, подрастает хорошая молодежь, она не подведет. Главное, ей нужно внушить правильные ценности.

– Что думаешь делать в ближайшие дни?

– Надо о себе напомнить. По всей России растрезвонили, что я умер. А я вот он я… Ну так что, Степан, пойдешь со мной?

– А ты мне доверяешь?

– После всего, что было… Да. Знаешь, Степан, я о тебе много знаю. Ты не сука. Ты человек, это главное.

– Но вот только заблудший и потерявший ориентир, – в голосе Сержанта послышалась ирония.

– Хм… Ты очень верно сформулировал.

– Нет, Варяг, я пойду своей дорогой. У тебя своя судьба, а у меня – своя.

– Жаль, – в голосе законного послышалась горечь. – Что ж, тогда желаю тебе успеха, – протянул Варяг руку.

Сержант некоторое время рассматривал его ладонь – широкую, с длинными пальцами, – в его строгих глазах просматривалась внутренняя борьба. Наконец, будто бы преодолевая сопротивление, он пожал Варягу руку.

– Тебе тоже желаю успеха.

Сержант поднялся и, не оглядываясь, пересек зал аэропорта. У самой двери он остановился, учтиво пропуская вперед заходящих пассажиров. В какой-то момент Владиславу показалось, что он повернет обратно, но уже в следующую секунду он решительно распахнул тяжелую стеклянную дверь и вышел за порог.