Александр Тамоников - Ликвидатор

– Да, все эти версии были разработаны генералом и мной.

– Зачем?

– Чтобы майор Пинегин спокойно и без лишних размышлений убрал людей, мешающих нам.

Я тяжело вздыхаю, качаю головой.

– Да, вы с месье Семирядовым знаете толк в извращениях.

– Что? – не понимает Трухин.

– Ничего.

На этом допрос окончен. Я убираю в карман диктофон, помогаю полковнику дойти до спальни. Кровать разобрана, подушка примята – видно, мой визит разбудил его.

Я укладываю клиента, заботливо накрываю одеялом, отхожу на пару шагов и оцениваю результат. Вполне естественная картина: пожилой человек спит на любимой кровати. Утром проснется как ни в чем не бывало.

Город пуст. В три часа ночи автомобильное движение в Петровске окончательно умирает. Я возвращаюсь домой. Навстречу бежит асфальт, подсвеченный золотистым светом фар, а в голову снова лезут разнообразные мысли.

Казалось бы, следовало радоваться, ликовать.

Обвинения с Екатерины сняты – она честный человек. Все идет по плану. Трухин обстоятельно ответил на вопросы в течение положенных двадцати минут. Затем благополучно уснул. Очнувшись, он будет помнить все, за исключением встречи с человеком, сделавшим ему укол. Обработка препаратом «Провал» вообще не вызывает никаких последствий.

Да, оснований порадоваться хватало, но вместо положительных эмоций меня переполняла ненависть. И дело не в мерзавце Семирядове. Сейчас я ненавидел самого себя за то, что с легкостью поддавался обману и запросто продавал свои потроха. Точнее сказать, навыки профессионального диверсанта.

Из допроса Трухина я узнал самую малость – всего лишь суть последних трех операций. Кто теперь даст гарантию того, что все люди, ликвидированные мной ранее, действительно были негодяями, преступниками и врагами общества?

– Какой же Семирядов подонок! – бубню я, глядя на дорогу. – Обрек меня на пожизненные муки совести.

Ладно, пора включать мозги и анализировать ситуацию.

«Что же произойдет дальше? – Я намеренно проезжаю мимо гаража и поворачиваю в сторону дома. – Видимо, все пойдет по накатанному сценарию, как в надоевших голливудских боевиках. Даже если я заставлю Екатерину и Дашу тайно покинуть страну и предоставлю шефу сфальсифицированные фотографии ее смерти, то механизм моего устранения никто не остановит. Семирядов скажет: “Ну вот и все, Станислав. Ты – самое слабое звено. Больше нам не нужен. Прощай”. Он вызовет того снайпера по имени Рома, передаст ему досье, в котором моя жизнь будет расписана по минутам, и отпустит трое суток на ликвидацию. Роме останется выбрать подходящую позицию, дождаться удобного момента и произвести единственный выстрел. Как-то так».

За поисками свободной парковки у дома мое негодование притупляется. Что толку злиться? Каждому в душу не заглянешь, тем более у некоторых ее просто нет. Но успокоиться мне не дает жирный боров, перегородивший своим «Ниссаном» сразу два свободных места.

– Слышь, мужик! – обращаюсь я к нему. – Ты бы сдвинул свой внедорожник назад.

Он вдруг ухмыльнулся. Ему весело оттого, что он создал другим неудобства?

– А мне здесь удобнее.

– Значит, другие по фигу?

– Угадал.

Лучше бы он убрал машину.

Я подхожу к нему и уточняю:

– Не уберешь сарай?

– Это у тебя сарай, а у меня вещь.

– Не уберешь. Ну что же, сам напросился.

Следует короткий удар, и боров с хрипом валится на асфальт.

Я забираю у него ключи от машины и сдаю к подстанции. Тормозить не спешу. «Ниссан» останавливается от удара в кирпичную стену. Замена бампера обеспечена.

Я ставлю свою машину на освободившееся место и поднимаюсь в квартиру. Боров гарантированно пролежит часа два. Ну а потом ему будет не до меня.

После душа я ложусь на диван.

«Вот так легко и непринужденно господин Семирядов лишил меня смысла жизни, – думаю я. – К сожалению, встречаются такие люди, которым вообще не стоит жить на свете. Их и людьми-то нельзя назвать, так – биомасса, пара миллиардов клеток, бестолково собранных в одну кучу. Природная выбраковка. Кстати, владелец «Нисана» из той же категории. Теперь мне придется чаще оглядываться, быть вдвойне осторожным».

Будильник я не заводил и благополучно проспал до полудня. Отдыхал в общей сложности недолго, но встал с удивительно свежей головой. Со мной случаются подобные метаморфозы, когда требуются абсолютная мобилизация организма и полная ясность мысли.

Торопиться мне было некуда. Еще перед отбоем я решил, что в первую очередь повидаюсь с Екатериной и подробно изложу ей суть возникшей проблемы. Я хотел убедить ее в необходимости исчезнуть из Петровска на месяц-полтора.