Евгений Запяткин - По ком звонит смартфон. ЗЕВСограммы

Им бы дать бахилы, ведь
Ходят в наши терема:
Не привыкли обувь мыть
Переносчики дерьма.

Навозом стали сочные корма,
Протухло всё от порчи и старения:
Чтоб меньше было всякого дерьма,
Есть смысл пускать его на удобрения.

Вы оставьте свои понты
И свои замолите грешки:
Так как дети – жизни цветы,
Им нужны и полив, и горшки.

Детей готовы этих
Мы сделать лучше-краше,
Но возмущают в детях
Всегда пороки наши.

То понос у них, то глисты,
Но и в этом есть наше счастье:
Так как дети – жизни цветы,
Мы их бабушке носим часто.

Как ты словами ни греми —
Тоска от лекций тягомотных:
Чтоб дети выросли людьми,
Мы им должны дарить животных.

Детство в душу глядится зеркально:
Рыбка думает снова ловиться,
А калитка скрипит музыкально,
И ей вторят в избе половицы.

Мне досталась убогость в наследство
И в канистре носить керосин:
Я за всё голоштанное детство
Съел всего лишь один апельсин.

Как не вспомнить книжечки с раскраской,
На штанах весёлые заплаты?!
В детстве лето было чудной сказкой,
А теперь – всего лишь три зарплаты.

Я ходил с высоким мнением
Мальчуганом чернобровым:
В детстве хочется быть гением,
Ну а в старости – здоровым.

Жизнь цвела у нас каштаном,
В гамме красок и тонов:
Детство было голоштанным —
Старость стала без штанов.

Мы друг друга – ты и я —
Угощали пирогами:
В детстве были мы друзья,
Стали в старости врагами.

Глупы мы были и сопливы —
Мудры сегодня, аж тоска.
Какое детство без крапивы?!
Какая старость без песка?!

Сверлят мозг хронические хвори,
Органы страдают на износе:
В старости мечтаешь при запоре
О по-детски искреннем поносе.

Мне весь день лежать не стыдно —
Дышишь глубже, мыслишь шире:
С высоты дивана видно
Всё, что делается в мире.

Есть у меня караван
Мыслей мужского масштаба:
Лучше красивый диван,
Чем некрасивая баба.

У нас набор особых карм
И адских сил, как в Посейдоне:
Диван – надёжный наш плацдарм,
Откуда мир как на ладони.

У нас гастрономическое вето
Не думают как стимул жизни брать:
Чтоб похудеть, нужна нам не диета,
А просто больше бегать, меньше жрать.

Дают совет с задором молодым,
Как не объесться, толстые худым:
Нет повести печальнее на свете,
Чем повесть об обжорстве и диете.

Жил в тесной бочке Диоген
И баб желал пустить по кругу,
Но позволяла узость стен
Иметь всего одну подругу.

Нас режет стыд, как автоген,
За то, что кто-то сделал лужу:
Жил в тесной бочке Диоген,
А в туалет ходил наружу.

Наше общество страшно тревожит,
Кто в сомнительных сделках речист:
При торговле дипломами может
Академиком стать говночист.

Я так за годы и не вник
В попсовость современных песен:
Я никогда не вёл дневник
И сам себе не интересен.

Нас пугает диагноз врачей,
Где кругом метастазы одни:
Доживём мы до белых ночей —
Пережить бы нам чёрные дни.

Наше счастье далеко —
Хвастовство одно:
Чтобы видеть глубоко,
Опустись на дно.

Беззаветно жизнь любя,
У добра на службе будь:
Если ты ушёл в себя,
Возвращайся с чем-нибудь.

Велел сам Бог служить делам благим,
Весь этот мир и каждого любя:
Чем больше отдаёшь добра другим,
Тем больше остаётся у тебя.

Борясь со злом и дураками,
Нельзя ходить безумной свитой:
Добро должно быть с кулаками
И юридической защитой.

Свет рождается там, за бугром, —
Скоро будет повсюду светло:
На добро отвечайте добром
И добром отвечайте на зло.

С ужасным злом ведя игру,
Добра желают все отчизне:
Непротивление добру —
Вот самый главный стимул жизни.