Сергей Михалков - БАСНИ

Которую зимой я ставлю под брезент.

Так дай мне, бог, гараж! Поближе! Возле дома!

Чтоб ордер выдан был решеньем исполкома

И чтобы я его сегодня в руки взял!"

"Тут я бессилен…" - грустно бог сказал.

Читатели! Не будем слишком строги -

В простых земных делах, увы, не властны боги!

1969

Из недр земли упорно прорывался

И наконец прорвался и возник

Неиссякаемый Родник.

На водопой олень к нему спускался,

Он путника поил, который с ним встречался,

Как в зеркале, в нем месяц отражался,

И он всегда, до дна, прозрачным оставался,

Готовый каждого приветить каждый миг.

Но кто-то как-то раз до Родника добрался,

Развел вблизи костер, и… начался "пикник":

Под дикий ор участников попойки

Завален был Родник отбросами помойки,

И так его вода была замутнена

И так загрязнена,

Что в Роднике уже не стало видно дна…

Но не заглох Родник! Его живая сила,

Что била из земли, все нечистоты смыла,

И хоть воды при том немало утекло,

Опять живой Родник прозрачен, как стекло!

1970

"Сызмальства

Блюди дистанцию и почитай начальство -

Где надо - улыбнись, где надо - подольсти,

Где - место уступи, где - к месту пропусти.

И если сей закон постичь сумеешь

На жизненном пути своем,

То без труда преодолеешь

Служебной лестницы подъем".

Так думал Зябликов, шагая помаленьку

Вверх, со ступеньки на ступеньку…

И вдруг… Что стало с ним?

Переступив порог

Заветного большого кабинета,

При всех, кто был и кто заметил это,

Не поклонился он, а отпустил кивок

Тому, кто запросто его представить мог

К Почетной грамоте Верховного Совета!

Подав на подпись нужный документ,

Он над столом учтиво не сломился,

А продолжал стоять, как монумент,

И, уходя, опять не поклонился…

Ну, кто из нас посплетничать не прочь!

Предположены! складывались быстро:

"За космонавта выдал замуж дочь?",

"Стал зятем самого товарища Министра?"

А бедный Зябликов ничем не знаменит,

В счастливую судьбу теряя веру

И вспоминая шефа грозный вид,

Клял в туалете свой радикулит,

Который подрывал ему карьеру.

Где в кресле - бюрократ,

Там рядом - подхалим.

Я эту басню посвящаю им!

1970

"Чего ты все ворчишь - все чем-то недоволен?! -

Спросил Руслана пес Трезор. -

С чего бы у тебя такой потухший взор?

Иль чем-нибудь ты ненароком болен?"

"Поди ты… - прорычал Руслан в ответ. -

Осточертел мне белый свет!"

"Да чем же он тебе осточертел, однако?

Ты сыт, и ты в чести, как ни одна собака, -

За службу верную ты получил сполна,

На выставке медаль, гляди, тебе дана - и не одна!

Чем на своих рычать, кидаться, гавкать, злиться,

Ты мог бы опытом с молодняком делиться.

Слова мои ты не прими в укор!"

Поставил точку смелый пес Трезор.

Хочу сказать я этим диалогом

Пусть не о многих, но зато о многом!

1970

Ворона жадная, раскрывши клюв, глядела,

Как пес Волчок со смаком кость глодал.

Той костью овладеть Ворона захотела

И сверху вниз, как ястреб, налетела!

Такого натиска Волчок не ожидал.

И он, не разобрав, откуда кто напал, -

Шасть под крыльцо,

А наглая воровка,

Что подлый свой маневр придумала так ловко,

Вцепилась в кость… Однако кость была

Не по Вороне тяжела.

И как Ворона ни старалась,

Ни тужилась, ни надрывалась,

Все ж уволочь с собой добычу не смогла,

Да хорошо еще, сама жива осталась -

Волчок, придя в себя, ей вырвал полкрыла!

Одна из первых мер предосторожности:

Соразмерять желанья и возможности.

1970

Гаврила втихаря из цеха вынес гайку -

Запрятал он ее за пояс, под фуфайку,

Для личных нужд она была ему нужна,

И две копейки ей была цена.

Не задержали парня в проходной,

Стал гайки он теперь таскать не по одной…

Гаврила под судом - с поличным пойман вор.

У старого судьи не выплакать прощенья,

Выносит он законный приговор,

Согласно кодексу, за мелкое хищенье.

"За горстку гаек припаяли срок! -

Гаврилу в перекур его дружки жалеют. -

Добро бы вынес по частям станок,