Николай Самойлов - Сказки. Басни

Думал, вправлю мозги лоху, но Ванюша ждал подвоха.

Ротозеем притворился, чтобы чёрт разговорился.

Чёрт кричал: – Бери державу, ведь она твоя по праву!

Сил и времени не трать – батьку нужно с трона гнать!

Нынче цены велики – в тягость детям старики.

За отцовское лекарство ты отдашь и трон, и царство,

Сам останешься ни с чем. Я – решенье всех проблем!

Хочешь мир завоевать – помогу войска нанять.

Могу сделать мудрецом, не понравится – певцом.

Кроме славы и почёта – будут денежки без счёта.

Погляди – твоя страна уже целый век больна.

В головах порядка нет, оттого и столько бед.

Сказочник

Ваня с ним не препирался, не спеша в путь собирался.

Отыскав телегу, кнут, седло, вожжи и хомут,

Ухватил за длинный хвост…

Иван

Ты хитёр и я не прост!

Запряг быстренько в телегу, приступай, рогатый, к бегу!

Как посмел мне предлагать отца с трона в шею гнать?

Отучу людей прельщать! – И давай кнутом хлестать.

Сказочник

Нелегко тянуть телегу, да и чёрт был хром для бега.

Сбившись с ног, стал умолять кнут пореже применять,

Устав до смерти, просить – Христа ради отпустить.

Иван

Вот как, вспомнил про Христа, а ведь ходишь без креста!

Помоги найти лекарство. Не нужны войска и царства,

Попытаешься мешать – век свободы не видать!

Отрублю рога и хвост и заставлю держать пост,

Заперев в монастыре на потеху детворе.

Сказочник

День за днём шагал Иван. Опустел его карман,

Пришлось долго голодать и от холода страдать,

Но он шёл вперёд упорно, где неспешно, где проворно.

Наши сельские дороги ходокам ломают ноги.

Оттого веками слава – бездорожная держава!

Здесь цари и мужики – поголовно дураки.

Непокорные холопы не хотят жить, как Европа,

К ним по правилам – с мечом, они сзади – кирпичом,

На ружьё идут с вилами, не хотят ходить под нами.

А что спросишь с дурака, коль намнёт тебе бока?

Зря не спорь, не хлопочи, бросай ружья и мечи,

Моли Бога, чтоб помог на родной ступить порог.

Русь всегда как в мае роза, хороша даже в морозы.

Сторожа её глупы, но не взять – остры шипы.

Наш царевич – парень крепкий, изворотливый и цепкий,

Чтобы недруга прогнать, мог дубину в руки взять.

Зная это, хитрый Бес повёл Ваню в дикий лес,

По оврагам и кустам, по нехоженым местам.

Завёл в место хуже ада, там и стал просить пощады:

– Ваня, сжалься, виноват, заплутал, пойдём назад.

– Хоть и чёрт – а толку нет, – сказал Ваня, плюнув вслед.

За кустом увидел волка, пожалел, что нет двустволки.

Зверь в лесу опасный враг: дерзок, ловок, при клыках.

Волк царевича догнал, поздоровавшись, сказал:

– Тяжело в пути без слуг. Не пугайся, я твой друг.

Поскорей садись верхом – покатаю с ветерком.

Осторожней, не свались, крепче за уши держись,

Полечу по белу свету я быстрее, чем ракета.

Повезу тебя к Яге, её дом в густой тайге.

Думаю, найдёт старуха, чем лечить царёво брюхо.

Парень ты, Иван, пригожий, одет в бутиках, ухожен,

Но неопытен, горяч, нрав смири, а гонор спрячь.

Чтоб лекарство получить, нужно бабке угодить.

Не придёшься ей по нраву, даст коварная отраву.

Сказочник

Ваня сел, и волк помчался, не жалея сил, старался.

Он дорогу к бабке знал, даже ночью не плутал.

В небеса взлетел прыжком и по тучам – прямиком.

Звёзды как цветы цвели, в дом Яги друзей вели.

Прилетают на опушку, там весёлая пирушка:

Под ветлу в густую тень брошен старенький плетень,

На нём глиняная чашка, рядом жбан с медовой бражкой.

И с закуской всё в порядке – рви и ешь, что есть на грядке.

Хата ловко ставней машет, на куриных ножках пляшет,

Натыкается на пень, крыша едет набекрень,

Вспоминает про старушку, начинает петь частушку:

Люблю бабку неспроста,

Длинны ноги, как верста,

Пьяный чёрт тащил в постель –

Думал, что фотомодель.

Наши ведьмы на Тверской

С ума сводят красотой.

От мужчин отбоя нет –

Каждый встречный их клиент.

Чудеса творят массаж,

Стрижка, крем и макияж!

У нас были горбатые,

Рябые и косматые.

После свадьбы пьяный чёрт

Хвастал: – Я женатый!

Насмешил честной народ,

Став с тех пор рогатым.

Закадрил на танцах леший

Девочку вампирочку,

С той поры на шее чешет

От клыков две дырочки.

Не зато его обида,

Что пролил невинно кровь –