Hoshi_Murasaki - История четвертая. Гарри и Тремудрые тайны

Крам не успел (на земле он был не таким шустрым, как в воздухе!): Диггори схватил-таки меня за рукав, но я ухитрился вывернуться из мантии и схватился за Кубок. Меня швырнуло куда-то в неизвестность, в глазах потемнело, а когда я очухался и поднял голову...

Местность вокруг ничем не напоминала Хогвартс. Я оказался посреди старого кладбища, невдалеке виднелась церквушка, с другой стороны - особняк на склоне холма.

Присев за надгробием, я огляделся. Ко мне приближался кто-то, невысокий человек в мантии, в руках у него был большой сверток.

«Так-так, - обрадовался я, - на ловца и зверь бежит!»

И тут мне долбануло по шраму так, что я чуть нос об это надгробие не сломал. Боль была дичайшей, я ничего не видел, я даже палочку выронил, а откуда-то издалека, донёсся холодный, пронзительный голос, который кому-то что-то приказал. И сразу же я почувствовал, как меня ставят на ноги, куда-то волокут и привязывают к надгробию... Я еще успел прочесть, что на нем написано «Том Риддл»...

Я даже не сопротивлялся, только подбирал нужные струны, чтобы освободиться, если понадобится. Впереди блестел Кубок, а рядом лежал тот сверток, что нес незнакомый дядька. Он был совсем небольшим, будто в тряпки завернули младенца, а стоило мне посмотреть на него, как в лоб будто гвоздь забивали, так болел шрам!

Под ногами раздался шорох. Я глянул вниз: по траве вокруг надгробья скользнула огромная змея, меньше василиска, конечно, но все равно здоровенная. Снова послышалось быстрое, прерывистое дыхание Смайта (а кто еще это мог быть?): он припер здоровенный котел с водой размером с себя, не меньше.

Свёрток задрыгался. Смайт развел огонь под котлом, и змея убралась в темноту. Мне было до жути интересно.

Котел закипел минут через пять, пар валил вовсю, а неизвестное существо в свертке металось, будто его поджаривали.

-Скорее! - услышал я.

Кипящая поверхность жидкости превратилась в искры и сверкала, точно усыпанная бриллиантами. Это было очень красиво.

-Всё готово, хозяин.

-Пора… - произнес ледяной голос.

Смайт развернул кулёк, и меня чуть не стошнило. Барти Крауч сказал правду: существо напоминало младенца, но только очертаниями. У него было чешуйчатое безволосое тело цвета сырого мяса («Говядина», - подумал я), слабые, тонкие ручки и ножки, а лицо - приплюснутое, змеиное, со знакомыми блестящими красными глазами-щёлками.

Существо казалось почти беспомощным. Оно потянулось к слуге, а тот поднял его на руки. В этот миг капюшон упал у него с головы, и я заметил на бледном лице крайнее отвращение. Смайт поднял свою ношу над котлом и искры, танцующие на поверхности жидкости, осветили на мгновение плоское злобное лицо.

-Свари его, свари! - гаркнул я, когда Смайт опустил существо в котел, а оно с шипением булькнуло на дно. - Поддай жару, чувак!

Голова болела по-прежнему, но это я мог пережить. Я сгорал от любопытства!

И тут Смайт заговорил. Голос его дрожал, выдавая панический страх. Он поднял палочку, закрыл глаза и с трудом произнёс:

-Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына!

Из-под моих ног вылетела струйка праха и устремилась в кипящий котел.

Поскуливая от ужаса, Смайт вытащил из-под плаща длинный тонкий серебряный кинжал и снова заговорил, на сей раз каждое слово сопровождая истеричным всхлипом:

-П-плоть… слуги… отданная д-добровольно… оживи… своего… хозяина!

Он вытянул перед собой руку, крепко сжал кинжал в левой и замахнулся. Я зажмурился, но уши зажать не мог, а потому слышал вопль...

Когда я приоткрыл один глаз, зелье из ярко-голубого стало красным, а Смайт стоял вплотную ко мне, поскуливая от боли.

-Мистер, вы бы руку перевязали, помрете же, - порекомендовал я, но он только выговорил:

-К-кровь недруга… взятая насильно… воскреси… своего врага!

Он взрезал мне руку и нацедил крови, а потом выплеснул ее в котел. Варево побелело, а Смайт свалился без сил.

Котёл кипел, сверкающие искры летели во все стороны. Ничего не происходило.

Я потихоньку отвязался, но стоял на прежнем месте. Мне нужен был Волдеморт. И рецепт этого зелья, да!

Искры погасли, из котла взметнулся столб белого пара, он становился всё гуще...

И вдруг в облаке пара, идущего из котла, начали возникать очертания высокого, худого, как скелет, человека.

-Одень меня, - произнёс он холодно.

Всхлипывая и прижимая к груди изуродованную руку, Смайт с трудом встал на ноги и накинул на хозяина черную мантию.