Вениамин Каверин - Снегурочка и космополитизм

— Однажды об одном из своих друзей-писателей вы сказали, что он всю жизнь страшился, что работает не в полную силу. Очевидно, и вам хорошо знакомо это чувство?

— Да, это так. Вот уже более шести десятилетий стараюсь работать в полную силу. Думаю, только тот, кто работает много, и может научиться работать в полную силу. Работая мало, многого не успеешь, многое упустишь из виду. Не узнаешь, на что способен.

Знаете, в молодости я был честолюбив и иногда корил себя за это. Но и в ту пору трезво взвешивал свои возможности, свои способности. Я не считал себя выдающимся талантом. Перед глазами был пример таких писателей, как Тынянов и Булгаков. Я никогда не смел и не смею равнять себя с ними. Это сказалось и в моей манере работать. Пишу всю жизнь трудно, медленно. Вероятно, под влиянием собственной практики у меня возникло убеждение: все, что пишется легко, почти всегда не удается.

Тынянов в течение полутора месяцев написал «Кюхлю», Стендаль за два месяца продиктовал «Пармский монастырь». Фантастика! Мои черновики занимают громадные полки, и это при том, что я переписываю свои работы не по восемь раз, как советовал Гоголь, а всего по три-четыре. Исправляю всю жизнь. «Два капитана» писались более пяти лет, а над «Открытой книгой» я работал без малого десятилетие… Правда, в то время мне очень мешали.

— Несколько лет назад в одном из своих писем Жорж Сименон писал мне, что старается как можно быстрее, в считанные недели, дописать роман, иначе его герои сведут его с ума. Как же вам удается долгое время уживаться с героями будущей книги?

— Я никогда не тороплюсь… Многолетний опыт помогает мне не спешить. Я даю моим героям пожить во мне, а себе даю пожить их жизнью. Думаю, что если не жить жизнью своих героев, характер не получится живым, близким реальному.

Виктор Шкловский как-то заметил, что в разгаре работы сама вещь начинает диктовать писателю, как ее писать. Это точно и умно. Каждый писатель, который по-настоящему трудится над книгой, всегда испытывает великое чувство художника — радость творчества и поиска. Литература — это дело всей жизни взявшегося за перо, а не дело его заработка или карьеры. Литература — это гражданский подвиг писателя.

— Вениамин Александрович, ваш роман «Два капитана» — любимая книга многих поколений, полна тайн и очарования. Еще в 1939 году только что напечатанная в журнале «Костер» первая часть романа была замечена читателями, удивила своим необычным сюжетом, сильными характерами, верой в справедливость добра, вызвала оживленную, порой догматическую полемику критиков. Девиз героя романа Сани Григорьева: «Бороться и искать, найти и не сдаваться» — всколыхнул тысячи молодых людей, побудил их энергичнее искать свое место в жизни и до сих пор вдохновляет многих и многих на поиск. Расскажите, пожалуйста, когда возникла идея романа?

— Роман «Два капитана» основан на рассказах известного генетика Михаила Ефимовича Лобашева. Я встретил его незадолго до войны. Шесть вечеров ученый рассказывал мне свою биографию. В первой части она мало чем отличалась от той, которую я воспроизвел в романе. Лобашев, как и мой Григорьев, рано остался сиротой, страдал немотой и считал, что его болезнь неизлечима, беспризорничал в детстве, также был влюблен в дочь педагога.

Но тогда меня увлекла даже не удивительная история жизни мальчика-беспризорника, ставшего доктором наук, а скорее та горячность и упорство, с которыми молодой ученый отстаивал научные убеждения. Ему пришлось выдержать тяжелейшую борьбу за свои открытия. В столкновениях с противниками и сформировался его девиз: «Бороться и искать, найти и не сдаваться» (Альфред Теннисон, английский поэт XIX в. — Ю. Ж.).

Первую книгу романа я написал за три месяца и предложил одному из журналов. В ответ получил отказ! История молодого ученого оставалась в романе не более чем историей. Слишком скучной она получилась. Может, потому, что я не сумел основательно разобраться в профессиональных проблемах, которые волновали моего героя.

Тогда пришло решение выстроить сюжетные линии на другом фоне, более мне близком и понятном. Я выбрал Арктику, ведь тогда на глазах моего поколения развертывалось освоение этого региона. Меня интересовали подробности похода «Челюскина», легендарного дрейфа четверки папанинцев, сверхдальных перелетов Чкалова. Будучи военкором газеты «Известия» на Крайнем Севере, я ближе узнал нелегкую службу военных моряков и полярных летчиков и решил использовать этот материал для второй книги романа. Последние страницы «Двух капитанов» дописывались в госпиталях. Полностью роман был завершен в 1945 году.