Наталья Щерба - Чародольский князь (Ведьмин крест)

Рев сотряс окрестности, и несчастная – наверняка лишившаяся рассудка ведьма – подалась назад и, споткнувшись о длинный обломок каменной плиты, упала.

– Лю-у-уди!!! Опять эти лю-уди! – простонало вдруг чудовище. – Как же вы мне надоели, люди!

Девушка закричала, но по-настоящему испугаться ей не дали: чудовище подхватило ее за талию и аккуратно, но крепко зажав между острыми, как сабли, когтями, в мгновение ока перекинуло себе на спину.

Ведьма же даже не пикнула – наоборот, справившись с первым потрясением, она с любопытством разглядывала чудовище, так сказать, сверху, пользуясь недоступным для других преимуществом. На всякий случай она обхватила один из шипов ногами, справедливо полагая, что так вести переговоры с очень недовольным драконом будет надежнее. И действительно, голова поднялась к ней – глаза у чудища оказались закрытыми.

– Когда сойдутся три символа в Круге Силы, – тихо прошипел дракон, – плюнь через левое плечо три раза. И смотри, ни на кого не попади – проклянешь зазря. Поняла? Все, поговорили.

Ведьма кивнула и едва открыла рот, чтобы хоть что-то сказать, как была скинута на землю самым бесцеремонным образом. Недолго думая она вскочила и побежала назад.

И вовремя! Чудовище протяжно заревело, сметая последние остатки векового земляного укрытия, и, сделав несколько новых ураганных взмахов, медленно поднялось над землей.

Внизу закричали, замелькали беспорядочные вспышки и взрывы – собравшееся общество, наблюдая за удалявшейся громадиной, заметно осмелело: колдуны пустили в ход весь магический арсенал. Но было поздно: чудовище вновь взрыкнуло на прощание, не без затаенного ехидства совершило еще один яростный взмах гигантскими крыльями и пропало меж белых облачных перин.

– Он тебе что-то сказал? – подбежал к девушке полудух. – Что, Каве?

Вместо ответа она указала на развалины: гора словно разломилась надвое, образовав огромную котловину. Небо над ней дрожало и переливалось бледным радужным сиянием – кажется, гора явила магам сильное отрицательное пространство.

Полудух больше не спрашивал. Он одарил Каве сияющим взглядом и направился к остальным, поджидавшим его в нетерпении.

Круг Силы решили разложить на каменной плите, помещавшейся в центре котловины – плоской и черной, словно глыба обсидиана. Из камня до сих пор тянулся обрывок цепи, некогда сковывавший Великого Мольфара. В силу особой торжественности церемонии плиту покрыли черным бархатом.

Каве пришлось выдержать еще один допрос. Она поведала вкратце о своем разговоре с карпатским магом, опустив некоторые подробности личного характера и ту часть, где беседа шла о Золотом Ключе.

Впрочем, от нее быстро отстали. Три символа собраны – Дверь в Скале вскоре откроется. Чего еще желать? И Каве отпустили к зрителям под охраной полудуха.

Три хранителя вышли в центр, остальные окружили их кольцом, на расстоянии примерно десяти метров. Сам камень охраняла защитная линия – на случай, если кому-то захотелось бы совершить покушение на одного из участвующих в обряде Круга Силы.

Начал церемонию карпатский президент. Он медленно и торжественно положил на камень Скипетр. И остался стоять рядом. Каве приметила жадный взор, которым одарил Лютогор сей волшебный предмет. Видать, красивый золотой жезл, увенчанный граненым изумрудом, все больше волновал властолюбивый ум предводителя диких.

Из-за плеча отца вышел Алексей. Золотой Венец карпатских князей в его руках дрожал и переливался сиянием изумрудных огней. Каве испытала новый приступ тревоги. Скорей бы все это закончилось…

Младший Вордак осторожно положил корону на камень, в некотором отдалении от Скипетра. Каве перехватила мрачный взгляд, которым старший Вордак одарил сына. Лешка вжал голову в плечи. По-видимому, торжественность обряда тяготила его. А также напряжение, воцарившееся среди людей в котловине, где некогда возлежал Великий Мольфар.

И вот с другой стороны подошел Лютогор. Надменно усмехнувшись, он вытащил из-под плаща Державу и водрузил золотой шар на черный бархат, замыкая три символа власти в круг. Позади предводителя диких, сразу за защитной линией, встали сыновья – Марк и Левий. Возле них столпилось около трех десятков человек, чуть далее – тени и полутени духов-телохранителей. Впрочем, со стороны карпатского президента людей было в два раза больше.

Решительный момент настал.

Сначала ничего не происходило. Но все ждали. Ждала терпеливо Татьяна, ждал полудух, ждали три хранителя. Все смотрели на Скипетр, Венец и Державу.