Роберт Асприн - МИФЫ. Корпорация МИФ (сборник)

– Так, значит, ты друг этого неудачника Аазмандиуса. Знала я, что не будет из него толку, но мне и не снилось, что он опустится до того, чтобы якшаться с пентюхом.

Неужели эта последняя реплика исходила от матери Ааза?.. Но должно быть, все же это так, потому что, кроме нее, в комнате был только я! Сперва мой взгляд пропустил ее, настолько она была частью квартиры, но теперь она привлекла мое внимание, и притом самое пристальное, ведь во всем измерении помочь мне могла только она одна.

Помните, я говорил, что Пуки принадлежала к одному из двух выделенных мной типов извергинь? Мать Ааза принадлежала к другому типу. В то время как Пуки была гладкой и мускулистой, почти как змея, фигура, представшая теперь передо мной, больше напоминала огромную жабу… чешуйчатую рептилию. (Мне впоследствии кто-то заметил, что жабы относятся к земноводным, а не к рептилиям, но тогда я подумал именно так.)

Одета она была в мешковатый халат, заставлявший ее выглядеть еще более раздутой, чем в действительности. Продавленное кресло, на котором она сидела, почти целиком закрывалось от созерцания ее тушей, переливавшейся через подлокотники кресла и растекавшейся по крапчатому ковру. На коленях у нее лежала спутанная белая тесьма, в которую она злобно тыкала заостренной палочкой. Создавалось впечатление, будто она пытает эту тесьму, но потом я заметил, что почти все близлежащие плоские поверхности в квартире покрывала схожая масса, и сделал вывод, что она занималась каким-то ремеслом, природу которого я не мог ни понять, ни оценить.

– Добрый день, госпожа…

– Зовите меня Герцогиней, – оборвала она меня. – Все так делают. Хоть я и не знаю почему… в этом измерении уже много поколений нет никого королевской крови. Их всех обезглавили, а собственность поделили… славные были денечки!

Она причмокнула губами от приятных воспоминаний, хотя я не смог бы с уверенностью сказать, связаны они с ностальгией по временам королей или с обезглавливанием последних. Затем она неопределенно показала на противоположную стену. Я посмотрел, ожидая увидеть насаженную на щит голову. Потом сообразил, что она показывает на выцветшую картину. И понял, что ничего не смогу разобрать сквозь пыль и грязь на ее поверхности.

– У служанки выходной, – резко бросила Герцогиня, заметив выражение моего лица. – С тех пор как порку объявили вне закона, от прислуги не добиться приличной работы!

Мне редко приходилось слышать такую явную ложь… насчет служанки, а не насчет порки. Такое обилие паутины, пыли и мусора не могло накопиться за день… или даже за год. Полки и шкатулки по всей комнате были забиты самого дурного вкуса коллекцией безделушек и пылесборников, какую я когда-либо имел несчастье лицезреть, и каждый предмет запылился до предела и даже сверх того. Я не представлял, почему Герцогиня решила похвалиться, будто у нее есть служанка, раз явно ни во что меня не ставила. Но не было смысла говорить, что я ей не верю.

– Да. Ну… Герцогиня, я пытался отыскать вашего сына Ааз… мандиуса и надеялся, что вы, возможно, знаете, где он.

– Аазмандиус? Этот обормот? – Ее узкие желтые глаза сердито запылали. – Если бы я знала, где он ошивается, думаете, сидела бы сейчас здесь?

– Обормот?

Я начинал гадать, о том ли Аазе мы говорим.

– А как, по-вашему, еще его назвать? – огрызнулась она. – С тех пор как этот бездельник покинул школу, он не прислал мне ни гроша. Значит, он столько тратит на себя, что для семьи уже ничего не остается, а ведь она его вскормила, взрастила и сделала тем, кем он стал теперь. Как, он полагает, я должна поддерживать уровень жизни, подобающий нашей семье, не говоря уже о продолжении инвестиций, если он не присылает мне денег?

– Инвестиций? – переспросил я. Картина начинала проясняться.

– Конечно. С тех пор как умер мой муж, всеми инвестициями в нашей семье занималась я. И как раз начала набивать на этом руку, когда Аазмандиус вдруг бросил школу и исчез без гроша… Я имею в виду, без следа. Уверена, будь у меня еще несколько миллионов, я бы не промахнулась.

– Понятно.

– Слушайте, а сами-то вы случайно не располагаете свободным капиталом? Я смогла бы вложить его в выгодное для вас дело, а прибыль мы бы поделили… а еще лучше пустили бы ваши деньги в оборот снова.

Я вдруг остро ощутил тяжесть чековой книжки у себя в кармане. Разговор принимал неудобный оборот.

– М-гм… я сейчас немного в затруднении, – уклонился я от прямого ответа. – Потому и искал… Аазмандиуса, он, видите ли, задолжал мне деньги.