Татьяна Форш - Как найти Феникса

Дед Олесь со Змеем смерили ее разочарованным взглядом, а высказываться пришлось, естественно, мне:

– Тетя, но ведь именно сегодня особая ночь. Может, попробовать, воспользоваться советом дедушки?

– И что ты хочешь? Прийти без спросу в дом Головы и переночевать там? Вот мужик удивится! – Тетя усмехнулась. – Нет, нет и нет! Мы не можем так рисковать! Тем более все это вилами на воде писано! К тому же слышали? Опасно сегодня в темноте гулять! Быстро спать! – Она поднялась и мило улыбнулась все еще недоверчиво пялящемуся на нее хозяину. – Так не найдется ли для гостей какой овчины?

Старик нехотя кивнул. Поднялся. Прошел к печи. Встал на табуретку и, по пояс забравшись на полати, чем-то там пошуршал и под недовольное бурчание уже прикорнувшего внука скинул на пол две подушки и два овчинных одеяла.

– Чем богаты! – А сам полез на печку под бок к Митяю.

– Сгодится! – Тетя подошла, прихватила одеяла, подушки и принялась сооружать постель в двух шагах от печки. Причем одно одеяло она использовала как матрас, а второе по его прямому назначению. Затем обратилась ко мне: – Ну, доня, чего сидишь, точно медом к табуретке примазана? Иди, ложись. Утро вечера мудренее! Это вас всех касается!

– Раскомандовалась! – Змей зевнул во всю пасть и растянулся прямо на полу.

– А тебя никто и не заставляет! – тут же отреагировала тетя. – Домашним животным место на улице!

– Это… что же получается? – Змей даже с кряхтением поднялся. – Это значит, после всех твоих неудачных магических опытов я еще и домашнее животное? И долго я буду терпеть такое поведение от престарелой злопамятной «бабы-яги»? А все из-за того, что я тебя с Васькой перепутал? Да?

– Не-е-ет! Что ты! Я не злопамятная! Просто злая и у меня память хорошая! – звонко расхохоталась тетя. Я заметила на дне ее зеленых глаз разгорающееся свечение и мысленно пожелала Змею удачи. – Обожаю, знаешь ли, когда кудрявые толстяки называют меня старухой. Прям тащусь, как питон по гвоздям!

– Фу! Мадам! Откуда у колдуньи с таким известным именем такой портовый лексикон? – Змей явно рисковал. Причем сильно! – Теперь понятно, в кого пошла Василиса с ее-то воспитанием! И это, прошу заметить, она сейчас на порядок воспитаннее вас будет. А все потому, что те несколько недель наших совместных путешествий не прошли для нее даром.

– Ах, значит, я не умею детей воспитывать?! – Тетя подбоченилась, а ее глаза и вовсе превратились в два горящих мертвенным светом фонаря. – Отлично! Вот заодно и проверим на тебе! Путь наш будет долог… Кстати, команда была спать! И… закрой за собой дверь с той стороны!

– Не дождешься, ведьма злая! Я тебе не жертва, типа Василисы! Я ухожу! – Змей развернулся на сто восемьдесят градусов, тяжело протопал к двери и так жахнул ею, что с притолоки отвалилась прибитая подкова.

Мы с тетей услышали, как под лапами Афанасия захрустели старые ступени крыльца и глухо хлопнула калитка.

– Будет знать, на кого свою клыкастую пасть разевать! – наконец отмерла она. Улеглась на импровизированную кровать и, сложив руки на одеяле, посмотрела на меня. – Ну а тебе чего, особое приглашение нужно?

– Знаешь… – Я покусала губы, пытаясь сдержать все то, что рвалось из меня наружу. Не получилось… – Ты не права! Ты не имела права обижать моих друзей! И я тебя сюда не звала! И… да! Из тебя плохой воспитатель!

На тетю было жалко смотреть. Ее ведьмин взгляд потух, и она часто-часто заморгала. Так, словно собиралась заплакать. Только в ее голосе по-прежнему оставались командные нотки.

– Доня! Немедленно скажи, что твои слова следствие нервного переутомления. Или я…

– Или ты – что? – Я прищурилась, чувствуя, как раздражение, обида сменились гневом. Вот почему? Зачем она так со мной?

– Или я… Боженьки ты мой! – Тетя вытаращилась на меня так, словно увидела призрака. – Это чего такое? А? Ну-ка быстро говори – чего это такое, а?

Плавали, знаем! Тетя – актриса от бога! Виновата, а признаться невмоготу! Вот и устроила цирк!

– Самогонка это, на белене настоянная! Пойду прогуляюсь! – и, не слушая угроз тети по поводу ремня, угла, гороха, я прошагала к двери, распахнула ее и вышла в ночь.

Никакой жути во дворе меня не поджидало. Просто ночь. Ароматная от скошенной травы и летнего зноя, теплая, как бархат папенькиного одеяла, мелодичная от оркестра сверчков, лягушек и ветра в камышах, разноцветная от огоньков светлячков и рассыпанных щедрой рукой по небу самоцветов-звезд.

Просто ночь!