Павел Журкин - На грани просветления. Часть вторая. Пространство, время, энергия и дураки

– Изя… Что это было, и что теперь делать?

– Таки подождем, к нам же претензий нет, и стихло вроде все…

Но стихло ненадолго. И часа не прошло, из-за поворота показались всадники в доспехах империи. За ними – гигантский скорпион с двумя наездниками, тролль, группа вооруженных студентов с преподавателями, а замыкали шествие орки, и жутко лязгающий, четырехрукий стальной голем.

Как только процессия скрылась, заместитель стал тыкать, вышестоящее руководство в бок:

– Изя, вы говорили – работа спокойная. И страшнее саблезубой белки, мы никого встретим. Если твоя белка страшнее всего этого, таки эта работа мне не подходит.

– Мозя, я в беспокойстве не меньше вашего. Но у меня материальная ответственность, не бросать же все добро здесь?

– Зачем таки бросать, с ним же может что-нибудь случиться, и придется все списать. Это глупо. Списать можно все и всегда, даже если ничего не пропало.

– Ви так думаете, Мозя? Ви думаете, что это как раз такой случай?

– Изя, я не идеален и могу ошибаться, но что мешает нам это проверить?

Комендант задумался, и, теребя свой золотой имперский знак отличия на цепочке ответил:

– Таки ничего.

Меньше знаешь – больше свободной памяти. (Флешка. Подруга Шнюка).

Игнассия стоял у запертых дверей имперской гробницы. Сама она находилась внутри пирамидального мавзолея, который в свою очередь, располагался в стенах храма Всезнающего Оракула.

Оракул мог ответить на любой вопрос, любому разумному существу, но только один раз и за внушительную плату. Хотя, все это была брехня… Нет, Оракул не врал, почти. Он мог отвечать на самом деле, насколько угодно вопросов, и бесплатно. Но основу империи составляли деловые люди, и не подзаработать на таком чуде, было для них грех. Так же нельзя было позволить какому нибудь умнику, дни напролет, выспрашивать детали государственных тайн, или схему супербомбы, или хоть принцип работы Васьянова баяна…

Сам Всезнающий оракул, был неизвестно чей говорящей головой. Ничего о себе не помнил, но как то мог подключаться к вселенской информационной сети и качать оттуда инфу. Не всегда актуальную, не всегда полную, но инфу! Обычно недоступную остальным.

Еще он был болтлив, капризен, иногда впадал в депрессию и имел не здоровую привычку на ходу менять темы разговора.

Но хватит пока о нем.

Игнассия стоял у запертых дверей имперской гробницы, качался с пяток на носки и обратно… Качался уже больше часа…

Он, третий день, как уехал император, заходил сюда, и стоял, что-то обдумывая…

– Вот че приперся? Че стоит?.. Клиентов из-за него не пускают. А у меня норма. Десять ответов – литр…

Оракул, точнее голова, лежала на низенькой колонне, отгороженной от клиентской зоны ширмой. У просящего было пять минут на все про все, если задержался – доплачивай. Обычно задерживались… И обычно, не по своей вине. А болтун Оракул получал бонусы. Особые бонусы…

Пищи ему не надо было, а вот выпить… выпить он любил. Что нибудь алкогольного. Куда исчезала выпивка не понятно, но язык у Оракула начинал заплетаться, и вместо ответов по теме, обильно сыпались всякая чепуха и шуточки, иногда очень обидные.

В такие моменты, храм закрывался на санитарный день или учет… Ну, или просто так! В конце концов, Всезнающий Оракул не обязан отчитываться. Хочешь узнать – плати и спрашивай.

– Третий день тут торчит… У меня трубы… То есть план горит! Народонаселению нужна истина!

Главный советник спросил не оборачиваясь:

– Ответь мне, говорящая голова… Если сломать дверь в гробницу, сколько у меня будет времени, прежде чем сработает защита?

– Нисколько. Император Маг использовал самое простое заклятье, но вложил в него просто океан энергии… Храм, вместе с близлежащими постройками в пыль разнесет. Так что я в этом не участвую.

Игнассия помолчал, еще покачался, и как бы невзначай заметил:

– Ты же здесь был? Ну, когда, гробницу запечатывали.

– Ну?

– Значит, знаешь, как ее открывать?

– Ну?

– Баранки гну! Как?

– На этот случай, просили передать… Причем именно тебе… Хотя это было, аж тыщу лет назад… Просили передать… Кхе-кхе… В горле, что-то пересохло. Кхе…

Советник нахмурился и хлопнул в ладоши:

– Вина!

– И не ту кислятину, а сапфирового. С лепестками роз. С капелькой меда. И коньяка, пятьдесят!

Звонко добавила голова и опять натужно закашляла.

Игнассия хмурился все сильнее, страшный шрам багровел, а в глазах начинал бушевать шторм…