Екатерина Гардова - Призрак в подарок

Глупо и безнадежно, знаю. И потому, видимо, услышав некий гул, нарастающий, усиливающийся еще и звоном в ушах, был воспринят с непониманием. Подергала ухо, попыталась продуть его, зажав нос пальцами, бесполезно. Звук гула наращивал децибелы, поглощая все остальные звуки. Воздух, как и центр спальни вдруг взорвался, волна ветра разметала мои волосы и накрыла связанную Тигрею обрушившимся балдахином, и на меня уставились такие знакомые и преданные глаза.

Я сползла с кресла на пол, не веря тому, что вижу, и вдруг зарыдала в полный голос.

— Рута, солнышко, девочка моя ненаглядная!! — всхлипывая, подползла к моему питомцу, и умолкла, так как это самое солнышко с укоризной посмотрело на меня, и фыркнула.

«Карина, встань с колен. Тебе не пристало ползать», — раздалось у меня в голове недовольное рычание. ЧЕГО?! Я не то, что ползти перестала, я на попу свою шлепнулась, в шоке взирая на это чудо генетической мутации.

«Чего-чего? Вставай! А то укушу!»

М-мама.

Возведя к потолку очи, Рута снова фыркнула и разжав губы, о ужас, острыми зубами уцепилась за мою шкирку и подняла меня на ноги.

«Вот. Так лучше. Я пришла».

И монстрюга моя милая переступила «копытами», словно пританцовывая, затем тряхнула головой и боднула меня в плечо. Я опять едва не свалилась, спасло то, что моя девочка подхватила меня за рубаху опять своими острыми, огромными клыками и забросила в одном уверенном рывке себе за спину. Уау-у-у!

Я оказалась аккурат между острыми шипами на спине, почти в полуобморочном состоянии, так как умудрилась представить себе, как сажусь не между шипами, а прямо на них.

«Я тренировалась. С Соней. Та визжала, а ты молчишь. Смелая».

Это я — смелая? Ох, и как мне захотелось домой. И даже не обратила от внезапно обрушившегося на меня счастья от лицезрения Руты, что домом я назвала замок князя, моего мужа.

«Домой, так домой. Держись крепче».

Я только и успела, что вцепиться в острые гребни, и воздух вокруг снова загудел, заискрился, а потом мы провалились во тьму. Э, нет, это я оказывается глаза от страха закрыла, а вот когда открыла, поняла, что правда дома. И не где-то на задворках, а в главном зале для приемов, а вокруг тишина, только факелы потрескивают.

«Рута, а где все?» — почему-то даже мысленно обратилась я шепотом к своей спасительнице.

«Спят. Ночь же» — так же тихо она прошептала в ответ. В тот же миг мир взорвался воем сирены, причем сдобренной звоном сотней колокольчиков, не меньше.

Рута неожиданно села на попу, свою… а я смогла сползти на пол, удерживаясь за ее спину.

«Я пошла. Ты дома. Теперь хозяин вернется».

«Подожди. А где князь?»

«Шляется где-то. Совести нет», — спародировала вдруг Рута интонации Жанны.

Я тихо засмеялась, а Рута поднялась и гордо прошествовала к выходу из зала. Едва она дошла до дверей, как те с грохотом распахнулись и в зал ввалилась стража, человек двадцать, маги и маглоры, и в центре всего этого нашествия показалась Жанна. Рута молча посторонилась, и пропала.

— Жанночка! — вскрикнула я от радости, и замахала ей рукой.

— Кари… Госпожа Изаура?! — не менее радостно закричала женщина и, распихивая опешившее сопровождение, пробралась ко мне. Вцепилась в мои плечи, вглядываясь в меня, и дрожащими губами со слезами на глазах вдруг запричитала:

— Ой ли, горемычная наша, вернулася-я-яа, блудница, где ты была-а-а?!

— Ох, где я только не была. Ты бы это… отправила что ли всех спать, а? Да и я что-то устала, — почти повиснув на радостной Жанне, простонала я жалобно.

И стоило только заикнуться, как все любопытствующие были удалены, а я вскоре оказалась в покоях князя в горячей ванне с пеной, а вокруг меня носилась Жанна и гоняла Соню, что б та получше умасливала мои телеса различными маслами и волосы ополаскивала. Затем меня обернули в пушистое полотенце, сопроводили под белы ручки в спаленку и заставили съесть плотный ужин, да еще и мятной водицы выпить, чтоб спалось лучше. Отпустив Софью, бывшая карга уселась рядом на постель и, томно вздыхая, попыталась то расспросить меня о моих приключениях, то, вдруг стреляя в меня своими глазками, на что-то личное намекать.

— Слушай, Жанна, ты бы говорила все как на духу. Ты меня вообще в тоску вводишь этими своими вздохами… что случилось?

— Так это… как бы это… Кариночка, а ты не рассердишься, нет?

— Валяй… рассказывай, — махнула я рукой, вдруг смачно зевнула, и устроилась в подушках. И что-то князя так стало не хватать.

— Только князю ни гу-гу, — вдруг посерьезнела Жанна, и наклонилась ко мне, сверкнув радостно глазками, — а мне предложение сделали. И я согласилась.