Терри Пратчетт - Поддай пару! Вор Времени (сборник)

В итоге заголовок был такой: «Как расслабиться в поезде». Видимо, господину де Словву с супругой пришлись по душе санитарно-гигиенические условия.

А когда тролль говорит что-то во всеуслышание, то слышат действительно все.

Даже профессору Ринсвинду, который большую часть поездки провел, прячась под сиденьем в твердой уверенности, что паровой двигатель – это такая штука, которая приводит к неминуемой гибели, пришлось признать, что поезда могут принести ощутимую пользу, если кому-то нужно быстро куда-то добраться, а уж тем паче – откуда-то удрать.

Немалая часть которой состояла из глухого захолустья, что для города-государства в целом обычное дело.

Тюремщики никак не могли взять в толк, как ему удалось сбежать. Только потом до них дошло, что свое белье назад они не получат.

Он, конечно, понимал, что нельзя употреблять здесь это разговорное наименование, но ведь звали же щеботанцы жителей Анк-Морпорка задницами. В шутку. Как правило.

Люди сказали бы – слишком низко пал. Ужасно низко.

Анк-морпоркский гражданин не допускает мысли, что в мире есть места, которые хоть в чем-то могут сравниться с их родным городом, и относится к подобным идеям с веселым презрением. Сама поговорка восходит к анекдоту о некоем анкморпоркце, который увидел в Псевдополисе гигантскую статую всадника и выразился так: «Что это, конь? Як? Мне бы пивка, я с Анк-Морпорка», – приведшему к возникновению популярнейшей трактирной песни.

Который не столько маскировал вездесущий гоблинский запах, сколько придавал ему дополнительные пикантные нотки.

Горшки коготт – так они назывались – занимали в культуре гоблинов центральную роль и обладали сакральным значением. В Анк-Морпорке предприимчивые гоблины изготавливали на продажу липовые коготт, которые выглядели совсем как настоящие, если верить словам Доры Гаи, однако были лишены всякой магии и представляли собой красивую пустую оболочку. И лучше было не вникать, для каких целей изначально создавались эти горшки…

Чем могли кормить их матери вместо молока, лучше было не задумываться. Мокрица от одной мысли выворачивало наизнанку.

Все детеныши гоблинов называются козявками.