Несмотря на то, что их двоих разделяла деревянная решетка, Игорь на всякий случай отсел от разоткровенничавшегося волка в другой угол своей клетки. Это движение не ускользнуло от внимания его собеседника.
– Да не бойся ты. Не трону тебя, даже если б мог. Не в форме я сейчас. Хотя, – тут зверь оценивающе окинул человека взглядом, – таких, как ты, я еще не пробовал. Не водится у нас таких.
– Ну, спасибо за откровенность, – усмехнулся Игорь, но свое положение в клетке менять не стал.
– Да, не за что. Лучше так, чем лицемерить, как эти, – хищник неопределенно мотнул головой в сторону выхода из участка.
– Как кто? – не понял Игорь.
– Да как эти, хииищники, – презрительно протянул серый, – которые по лесам и полям бродят, да траву жрут, как зайцы. Еще и рассказывают всем, как здорово и как вкусно, а сами спят и видят, как бы задрать какого барана или гуся, да наесться бы мяса от пуза. Аж противно с такими одним словом называться.
Тут волк недовольно рыкнул, а Игорь вспомнил своего недавнего знакомого Женю, который, вероятно, и сейчас пасся где-то, словно тот самый заяц.
– Не осталось нормального зверья почти. Все волки, медведи да лисы в одночасье стали овцами и коровами, – продолжал злобно хрипеть из своего угла лесной пленник домашней скотины.
– Но зато все живут в мире и спокойствии, – попытался привести аргументы Жени Игорь.
– В спокойствии? – пролаял волк, – ты еще скажи стабильность. Сейчас модно. Уж очень наш вождь любит это слово, и все остальные, как безмозглые, повторяют его за ним. Тебе, поди, тоже мозги промыли? О том, какие дикие времена были раньше, когда каждый сам за себя, домашняя скотина лишний раз к лесу и за версту не подходила, а зайцы, да еноты все по норам прятались.
Игорь слушал, не перебивая.
– Зато жили все по природе. Я, думаешь, сам хищником решил стать? Но я хищник, – тут волк оскалил пасть и продемонстрировал острые, как ножи, зубы, – и с этим ничего не поделаешь, и траву эту жрать я не могу и не буду. А теперь что? Все, как один, неважно, в лесу или хлеву, воют: «Трава, трава». А попробуй сказать что-нибудь им поперек, знаешь, что будет?
– Нет.
– Сюда попадешь… В лучшем случае. Даже жрать никого не надо, только выскажи свое мнение – все, привет, КОРМ, и рога этих козлов, – волк злобно зыркнул на бродивших с той стороны решетки по своим делам рогатых. – А коль задрал кого, так это все. В резервацию сразу. Хотя от попадания туда не застрахован никто, даже если всю жизнь по этим травоядным законам живешь.
– В резервацию?
– Да, я смотрю, ты и впрямь неместный, – волк еще раз внимательно осмотрел Игоря, – из-за бугра что ли?
– Ну, почти, – уклончиво ответил тот, а затем быстро сменил неудобную тему, – Так, что это за резервация?
– Да так, – серый поморщился, – место тут одно, не очень далеко, куда таких, как я, отправляют. Типа, убивать нас нельзя – конституция, право на жизнь, а вот изолировать – ради бога. Правда, это тут, у всех на виду тебя не убьют. А вот чтоб выйти живым из резервации, надо постараться.
– Почему? – поинтересовался Игорь.
– Да потому что. Сторожат в этой резервации сплошные отморозки, которых самих надо изолировать. То заставят лис бегать и притворяться сусликами, а будут медленно бежать – изобьют. Могут и просто так избить. Был случай, когда медведю две свиньи в задницу ствол от ольхи засунули. Так и помер, бедолага. А если уж заболел – то кранты тебе. Лечить никто не станет. И на свободу лечиться не отпустят.
– И что, никого не наказывают?
– А как же. Еще как наказывают. Тех, кто пожаловался, тех и наказывают. Поговаривают еще, что недавно три барана разошлись и в угаре зарезали волка, а потом, вроде, даже съели.
Тут Игорь вспомнил слова Жени о сытых овцах и целых волках, и подумал, что, может быть, это была не просто оговорка.
– Съели заключенного?!
– Ну да. И я склонен этому верить. Ведь и сам вождь, и его свита любят полакомиться котлетами из медвежатины или укрываться пледом из рыси.
– В смысле? Ваш вождь насадил культ растительной монодиеты, а сам ест мясо сосланных хищников? – переспросил Игорь.
Волк криво усмехнулся, хотя со стороны это выглядело как злобный оскал.
– И не только сосланных хищников. Говорят, очень уважает молодую баранину.
– И что, про это никто не знает и не возмущается?
– По-разному. Кто-то возмущается. Но с такими быстро разбирается СВИН. Кто-то предпочитает делать вид, что это его не касается. Но большинство считают, что это все ложь и провокации, распространяемые забугорными, чтобы подорвать авторитет вождя. В мире, где даже волки добровольно стали овцами, иначе быть и не может.
Читать дальше