Мирон Воробьёв - Антон Антохин – друг Хеопса

– А теперь мы поднимемся в «Камеру царицы», где вы также сможете сделать фотографии, а затем мы направимся осматривать остальные пирамиды комплекса и статую Сфинкса, – сказал гид и направил группу обратно в узкий коридор.

Вернувшись к пролому, идущему к выходу, гид собрал всех вместе и начал рассказывать трогательную историю любви Хеопса и его жены. Антохину же было не до трогательных историй. Ему во что бы то ни стало нужно было попасть в «Большую галерею» и усыпальницу фараона, чтобы найти и изучить все наскальные рисунки и понять, есть ли у него шанс предать сомнению место захоронения Хеопса или снова придется просто врать. Антон подошел вплотную к Нине, которая внимательно слушала гида.

– Будем идти в конце группы, как только дойдем до горизонтального коридора, я попробую пробраться в усыпальницу фараона, – сказал он ей на ухо.

– Ты с ума сошел? – «крикнула» шепотом Нина, посмотрев на Антона, чтобы понять, не выпил ли он часом. – Нас всех посадят, и мы до конца дней будем из маленького зарешеченного окна смотреть на пирамиды, ты этого хочешь?

– Успокойся, – сказал он резко и дернул Нину за руку. – Я быстро, встретимся на выходе. Только предупреди детей, чтоб никто не кричал на всю пирамиду «А где папа?»

Закончив рассказывать душераздирающую историю, которую, по мнению Антона, гид выдумал только что, группа начала подниматься. Восходящий коридор был узким и низким, вполне способным вызвать приступ клаустрофобии у какого-нибудь впечатлительного туриста. Удобство подъему слегка добавляли перила и деревянная лестница. Когда группа вышла в «Большую галерею», то оказалось, что она была разделена плотной полиэтиленовой пленкой, закрепленной по бокам сразу за горизонтальной плитой, под которой тоннель вел к «Камере царицы».

– Как видите, здесь проводится реставрация и укрепление стеновых плит, рабочих сейчас нет, сегодня выходной, но все равно проход для туристов временно закрыт, – сказал гид. – А теперь прошу всех пройти вперед к усыпальнице жены фараона! Аккуратно, не ударьтесь о плиту головой!

Гид пошел вперед и за ним двинулась вся группа. Антон дернул Нину за блузку и убедившись, что никто не смотрит, пролез под перилами и быстро прошел вверх, аккуратно отодвинув пленку, чтобы не создавать лишних звуков. Затем он остановился и прислушался к голосам снизу, чтобы удостовериться, что никто ничего не заметил. Голоса удалялись, и он медленно пошел по восходящему коридору галереи. На опалубке он увидел большой строительный фонарь.

– Думаю, никто не будет против, – сказал он сам себе, взял фонарь и включив, направил его вверх. Огромные стеновые плиты лежали одна на другой, сужаясь к потолку, высотой около десяти метров. Антон увидел рисунки на верхних блоках, но решил забраться к ним по опалубке на обратном пути. На нижних плитах никаких рисунков не было, поэтому он поспешил вверх по коридору к усыпальнице фараона. Пройдя через узкий и низкий вход, он задержал дыхание от волнения. В свете фонаря он увидел большой саркофаг, изготовленный из цельного куска гранита. Стенки и углы саркофага были сильно повреждены в результате многократных попыток кладоискателей вынести его отсюда. Возле него на полу стояла массивная гранитная плита около двадцати сантиметров толщиной, служившая крышкой. Он застыл и в полной тишине услышал ритмичный звук где-то вдалеке, будто кто-то отбивал барабанную дробь. Он начал светить фонарем на стены и потолок. На полированных гранитных плитах не было никаких знаков или иероглифов.

«Не видать мне шестимесячной премии» – констатировал мысленно Антон, вздохнул, затем положил руки на край саркофага и добавил, «обращаясь» к Хеопсу: – Может хоть в могиле папы в Дахшуре ты что-то для меня оставил?

Не получив ответа от фараона, он достал телефон и начал делать снимки стен и потолка.

– Стоп, что это? – растерянно спросил вслух Антон, смотря на только что сделанный снимок потолка прямо над саркофагом. Кадр получился размытым, и он решил сделать фотографию еще раз. Он поставил фонарь вертикально, чтобы свет падал прямо на потолок, взобрался на саркофаг и стал ногами на края. Подняв голову, он ничего не увидел на потолке, затем он нерешительно поднял телефон над собой, задержал дыхание и сделал кадр. Затем посмотрел на снимок и у него от волнения начало сильно биться в груди сердце.

– Аааа! – крикнул он, потеряв равновесие и рухнул плашмя прямо в саркофаг. Спину пронзила резкая боль. Он рукой нащупал свой телефон и поднял его. На экране был отснятый кадр, на котором были четко видны иероглифы. Он снова посмотрел на потолок, но на нем ничего не было. В его голове пробежали мурашки, он не мог понять, как такое может быть. Вдруг он услышал, что звук барабанов стал быстро приближаться и подумал, что его группа уже возвращается к галерее. Антон попытался встать. Взявшись за край саркофага, он подтянулся к нему рукой и кое-как выбрался наружу. Звук барабанов резко стих. Осмотревшись, он заметил, что все вокруг выглядело как-то не так, но понять, что именно, ему не удавалось. Подумав о том, что его, наверное, уже ищут, Антон встал на ноги, схватил фонарь и бросился к выходу.