Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 1

– Рика! – раздался звонкий возглас. – Какими судьбами?! Ты уже вернулась?! Я так рада тебя видеть!

Из-за плетеной занавески почти выскочила хозяйка заведения – баронесса Вишья. Крохотного роста девушка лет восемнадцати, светловолосая и голубоглазая. В мирах смертных ее посчитали бы милашкой.

Но Рикашьянамас видела в ее ауре истинный облик. Великаншу в сто локтей высотой и со змеями вместо волос. Рослая Госпожа – одна из властительных баронесс, хозяйка обширного гхьета в Туманном Днище, и этот магазинчик – просто ее хобби, средство развеять скуку.

Гхьетшедарии как никто горазды на странные развлечения.

– Привет, Вишья, – поприветствовала баронессу Рикашьянамас. – Да, вернулась.

– И это прекрасно! – почти что прозвенела от счастья Вишья. – Потому что только сегодня у меня для тебя есть предложение, которое ты не сможешь пропустить! Вот этот матерящийся колдун – то, чего тебе всегда не хватало в жизни!

Рикашьянамас с сомнением посмотрела на лилипута в клетке. Тот действительно матерился – пискляво и очень смешно. Топал ножонками, махал ручонками. Пытался колдовать. Что-то у него даже получалось – с пальчиков срывались искорки, на прутьях расплывались будто мыльные пузыри.

– Если будешь брать, отдам за триста условок, – сказала Вишья.

– А если не буду?

– Ладно, двести пятьдесят.

Рикашьянамас подумала и отказалась. Слишком ломит цены Рослая Госпожа. Живая и активная душа чародея, конечно, стоит дороже условной единицы астральной взвеси, что булькает на демонических счетах, но уж не в двести пятьдесят раз. Да и рапира Рикашьянамас сейчас сыта, подкармливать пока не нужно.

А держать смертных в качестве игрушек она все-таки не любила. Несколько раз заводила, но они слишком быстро дохли.

– Извини, я сегодня продаю, а не покупаю, – поставила на столик шкатулку Рикашьянамас. – Ты, кажется, такое любишь.

Вишья осторожно коснулась ковчежца и отдернула палец, будто обожглась. Недовольно фыркнула, осмотрела вместилище со всех сторон и взяла в руки, но теперь уже осторожней. Как следует встряхнула – и ойкнула, услышав брань Пазузу.

– Кто там у тебя, Рика? – спросила баронесса. – Кто-то из наших? Это ты его туда?..

– Нет, случайно нашла на одном острове. Он голосил так, что я издали услышала. И он не наш, а из Лэнга… слышала о таком мире?

– Не слышала. Но он аристократ?

– Подымай выше. Оно претендует на демолорда.

– Я архидемон! – донеслось из шкатулки.

– Что рассечь, что разрубить, – отмахнулась Рикашьянамас. – Ну что, возьмешь?

– Не знаю, не совсем мой профиль… – задумалась Вишья. – Думаешь, я сумею его проглотить?.. хм, а если прямо вместе со шкатулкой?..

Пазузу отчаянно заверещал. Ковчежец чуть заметно дернулся – демон внутри бился, как муха о стекло.

– Тихо там, – встряхнула его Рикашьянамас. – Ну что, берешь?

– Двести условок, – предложила Вишья.

– Даже не смешно, – фыркнула Рикашьянамас. – Ты за своих карликов больше дерешь. А тут демон. Взрослый. Титулованный. Почти что демолорд.

– Хорошо, триста… но не больше. Его ведь даже не выпустишь.

Рикашьянамас закатила глаза. Триста условных душеединиц. О, для какого-нибудь мелкого демона это громадная сумма, но для титулованного аристократа – гроши. На ее счету в Банке Душ пузырится одна десятая процента – одна тысячная часть всего капитала Паргорона. Это больше десяти миллионов условок!

Что для нее значат жалкие несколько сотен?

– Давай настоящую цену, – потребовала Рикашьянамас. – Ты поразмысли. Если суметь с ним договориться и получить хороший выкуп… эй, ты, сколько у тебя условок на счету?

– У нас нет счетов, – глухо ответил Пазузу. – У нас такульту.

– Но условки есть? Сколько у тебя их?

Молчание.

– Говори, а то закину в Центральный Огонь!

– Двадцать пять миллионов, – неохотно проскрипел Пазузу. – Примерно.

Рикашьянамас и Вишья переглянулись. Двадцать пять миллионов условных душ. Больше, чем у них обеих вместе взятых. До демолорда далеко, конечно, не настолько крупная рыба этот запечатанный, но все равно куш фантастический.

– А знаешь, что-то я раздумала его продавать, – вернула шкатулку в карман Рикашьянамас.

– Дам десять тысяч, – одновременно с ней выпалила Вишья.

– Не-не-не, – ухмыльнулась Рикашьянамас. – У тебя был шанс, пока я еще не осознала, насколько он ценный. А теперь даже за всех твоих карликов не отдам.

Лицо Вишьи исказилось от гнева. Она невольно распахнула рот, словно собиралась зевать – и Рикашьянамас чуть выдвинула рапиру. Пасть гхьетшедария – самое страшное его оружие.