Анатолий Казьмин - Блин, Кощей!

– А это ещё что? – я обернулся на шум, раздавшийся метрах в тридцати от нас, где десяток бесов с увлечением тузили друг друга. – Аристофана на вас нет!

– Обойдёмся и без Аристофана твоего, внучек, – дед, покачивая топориком, направился к месту потасовки.

– Так что, – я опять повернулся к Гюнтеру, – Алика можно порадовать?

– Как будет угодно Вашему Величеству, – поклонился он. – Земли там теперь ваши, эльфам притеснения чинить некому. Уже.

– Молодцы! – я развёл в стороны руки. – И Змеи наши отлично поработали, и ты, Гюнтер, на славу потрудился! Премии вам гарантирую!

– Обнимемся, Государь? – шагнул ко мне дворецкий.

– Но-но! – я поспешно завёл руки за спину. – Премией перебьёшься!

– Тогда, позвольте отлучиться, Государь, – томно произнёс Гюнтер. – Мне ванную принять надо после дальней дороги…

– Без подробностей! – прервал я его. – Иди, конечно. И ты, Горыныч, бери свою подругу и до утра можете быть свободны. Благодарю за службу!

– Рад стараться, Ваше Величество! – рявкнул он тремя головами сразу. – А за премией когда зайти?

– В бухгалтерию, – отмахнулся я.

– А мне бы ситца разного на платочки, – застенчиво прошептала Горыня.

– Пойдём, ласточка моя, – не дав мне ответить, Горыныч погладил её хвостом по спине. – После бухгалтерии – сразу на рынок.

– Поздравляю, господин барон, – хихикнула Маша, когда наши дипломаты разошлись по своим делам.

– Спасибо, – буркнул я, поворачиваясь к бесам. – Ну, что там у Михалыча?

Дед уже возвращался к нам, а за ним вприпрыжку следовал один из бесов. Другие же драчуны, понурив рожки, плелись к лестнице.

– Вот, внучек, – указал дед на беса, подойдя к нам, – знакомься – твой новый управляющий, славный бес Навсифой.

– Царь-батюшка, – поклонился бес. – Не извольте беспокоиться, всё сделаем в лучшем виде.

– Хм-м… Вообще-то, я хотел с Аристофаном посоветоваться, – протянул я.

– Тебе бес поганый лучше мудрого дедушки насоветует?! – вспыхнул Михалыч. – Ой, внучек, не гневи меня, не доводи до крайности и прокисания всей сгущенки!

– Да что ты так завёлся? – удивился я.

– Вы, Теодор, лучше спросите, – хихикнула за спиной Маша, – сколько дедушка Михалыч с этого беса за протекцию слупил?

– А тебе зачем знать – сколько? – прищурился Михалыч. – Твоей доли там нет, девонька!

– Деда, ну ты чего? – вздохнул я. – Опять взяточничество?

– Да тьфу на тебя, внучек! – обиделся он. – Демократические выборы, понимать надо! Как я тебе претендента на такой важный пост определю? По выжившему после драки? Мы же не дикари какие!

– Кто больше презент преподнесёт дедушке, – снова хихикнула Маша, – тот и станет управляющим.

– А что не так? – удивился Михалыч. – Взнос на текущие расходы нашей славной Канцелярии.

– Сегодня же вечером занесу! – поклялся бес, приложив лапки к груди.

– Вот, видишь?! – дед торжественно указал на беса. – Сегодня и занесёт!

– Аргумент, – вздохнул я. – А ты…

– Навсифой, батюшка, – поклонился бес.

– Ага. А ты справишься хоть? Английский знаешь? Счёту обучен? Личину человеческую на себя напялить сможешь?

– Обижаешь, командир, – посерьёзнел бес. – Я же не шавка какая подзаборная.

– Всё, внучек, – загородил беса дед, – мы дальше тут сами, а ты иди государственными делами занимайся, неча тут время своё царское на мелочи разменивать.

– Ну и пойду, – снова вздохнул я. – Маша, что там у нас по расписанию дальше?

– К Гюнтеру, мсье Теодор, – расправила Маша крылья. – Я свой пост сдала, оревуар.

– Спасибо, блин. Тогда пойду к Алику, порадую его, заодно пивка попью.

Знаешь, дружище, в чем истинный смысл второго закона термодинамики? Как ни упирайся, а бардака все больше. И чем серьезнее ты упираешься, тем страшнее неразбериха.

Олег Дивов

Я легонько покачивался на заднем сидении троллейбуса, с интересом поглядывая через окошко на знакомые улицы и здания.

– Дедушка Федя, – раздался вдруг надо мной знакомый скрипучий голос, – подвинься, а? Дай присесть инвалиду.

– Ваше Величество? – я поднял голову, махнув окладистой бородой. – А, понятно, опять я сплю. А зачем вы мне бороду прицепили? – Я потрогал рукой лицо. – И усы ещё.

– Больно надо было такой гадостью заниматься, – Кощей со скрипом провёл ладонью по своему гладкому подбородку и присел рядом со мной. – Докладывай, Федька!

– А то вы сами не знаете, – я почесал лицо, стараясь продраться сквозь густые заросли до щеки. – Чешется…