Ника Ёрш - Идеальная помощница Растифора

– Куда? Ну-ка вернись, мы тут в тебе очень нуждаемся! – Господин Растифор поманил ее пальцем и сурово посмотрел на лохматую девицу, предупреждая: – Прекрати пугать мне студентку, Соломинка! Видишь, человек с тобой минуту знаком, а уже пятится.

– Студентку?! – возмутилась босоногая. – Мне обещали ясновидящую.

– Одно другого не исключает, – отмахнулся господин Растифор. Оттолкнувшись от стола, он быстро преодолел расстояние до Мейбл, взял ее за локоть и подвел к своей лохматой гостье, приказывая той: – Соберись, Соломинка, и начни уже мне помогать тем, что не будешь мешать. Нам нужна информация, и я ее получу. Ясно?

– Нет, – буркнула та.

Преподаватель раздраженно фыркнул и, больше ни слова не говоря, положил ладонь Мейбл на голое запястье девицы.

– Что ты видишь? – спросил он, сопя над ухом. – Рассказывай.

Подавив порыв огрызнуться, Мейбл прикрыла глаза и, тяжело вздохнув, призвала самый непослушный свой дар. Секунда, вторая, третья – ничего не происходило. Холодная рука девушки лежала под ладошкой Мейбл, господин Растифор продолжал стоять раздражающе близко, а где-то вне комнаты раздался тихий всхлип. И еще один – уже гораздо ближе.

Мейбл хотела обернуться, но неожиданно поняла, что не может пошевелиться. Окаменела. Приросла к полу. И… услышала новый всхлип уже в своей голове.

Тогда же перед мысленным взором родилась картинка: шикарная блондинка, одетая в полупрозрачное платье, лежала на кровати и, кусая пухлые губы, смотрела перед собой, прямо на Мейбл.

– Это ничего, господин Растифор, – проговорила девушка, подавшись вперед и призывно выставляя напоказ пышную грудь, – устали на работе, бывает…

Она осеклась и испуганно отшатнулась. Мейбл обернулась. Прямо за ней стоял заведующий темным факультетом. Господин Растифор выглядел растрепанным и очень злым. Застегивая на себе брюки, он зыркал по сторонам и явно не мог решить, как спустить пар. Наспех заправив рубашку, он посмотрел сквозь Мейбл и холодно проговорил:

– Скажешь о случившемся кому-то, Кора, и…

– Никому! – раздалось сзади. – Вы – замечательный любовник, это все знают. Просто сегодня не ваш день и…

Господина Растифора перекосило. Склонившись, он быстро обулся и, прихватив со спинки стула пиджак, вышел, бросив на ходу:

– Кажется, я знаю, откуда эта усталость!

Мейбл вынырнула из видения, тяжело дыша. Сделав несколько шагов назад, она уставилась на хмурого преподавателя и просипела:

– Я на вас жалобу Пустишу напишу.

– На меня? – Растифор усмехнулся. – Ты?! Это уже интересно. И что же ты такого увидела?

– Не что, а как! – рявкнула Мейбл. Ее голос охрип, а руки дрожали. – Я будто сама присутствовала внутри! Такого с моим уровнем дара быть не должно!

– Еще раз…

– Говорю вам, я была в борделе вместе с вами и некой блондинкой! Стояла прямо между вами, пока вы объяснялись по поводу того, что у вас ничего с ней не вышло!

Растифор выпрямился, покачал головой:

– Ну ты ври, да не завирайся, – проговорил он недовольно. – Что значит не вышло?

И тут в их диалог вмешалась позабытая всеми Аделина. Слегка пошатнувшись, она свалилась в кресло и, нервно хихикнув, внесла ясность:

– Бедняжка Кора, кажется, так и не смогла доставить тебе удовольствие, из-за чего сильно испугалась. Интересно даже: не смог ты, а боялась девушка.

И она с презрением посмотрела на совершенно сбитого с толку Растифора.

– Не понял, – наконец отмер он.

– Этого не может быть, – прошептала Мейбл. – Вы все видели?

– Конечно, – кивнула Аделина. – А разве так не должно быть?

Мейбл медленно перевела взгляд на преподавателя. Тот задумчиво потер подбородок и тихо забормотал:

– Дела-а-а… Значит, соединение воедино… Связь не только со мной? Со всеми из пентаграммы?! Это… нехорошо.

– Да в чем дело? – нахмурилась Аделина. – Хватит с меня загадок. Покажите, как выбраться отсюда. Я просто хочу домой!

Господин Растифор отвернулся и, взяв лист бумаги со стола, принялся что-то быстро на нем писать. Аделина же, посмотрев ему в спину, перевела взгляд на Мейбл, быстро поднялась и, преодолев расстояние между ними, схватила за руку со словами: – Покажи мне дом!

На этот раз прикосновение обожгло. Мейбл даже хотела закричать, но снова превратилась в безмолвную куклу. А перед глазами уже появлялась новая картинка…

– Тшш, – шептала на ухо старуха, прижимая к себе хрупкое тело девочки лет семи, – нельзя плакать, Мейбл. Иначе нам придется уйти, а ты ведь хочешь посмотреть на нее в последний раз?