Ксения Счастливая - Хроники Альмира. Рабыня королевской крови

Мир вокруг закружился, затягивая меня в неизвестность. Последнее что я успела, это увидеть Диарона, ныряющего следом за мной. Когда я вновь открыла глаза, то находилась в небольшой, скромно обставленной комнате. У окна стояла люлька, которую покачивала не высокая женщина. Она сидела склонившаяся над колыбелью, ее волосы цвета миндаля, такие знакомые по отражению в зеркале, были раскиданы по спине. У меня защемило сердце, а к горлу подступил комок. Песня струилась от женщины, окутывая колыбель, заполняя собой комнату и унося в сказочные миры еще не оккупированной Альмиры.

Я поняла, что по щекам текут слезы, воздух в комнате показался спертым, а песня все продолжалась, окутывая собой не только ребенка в колыбели, но и меня настоящую, выросшую, но сквозь года пронесшую эту песню в своем сердце. Единственное наследие своих родителей.

– Мама, – прошептала я, дернувшись вперёд. Диарон, молча наблюдавший все это время, стоя за моей спиной, положил руку ко мне на плечо. Женщина у колыбели вздрогнула и повернулась к двери. Ее голубые глаза, казалось на секунду задержались на мне, но в следующее мгновение скользнули сквозь.

– Слишком мало времени, – пробормотала она, обращаясь к ребенку, мирно спавшему в колыбели. – Иллирика, доченька, прости меня. Я должна покинуть тебя. Псы твоего дяди наши нас, нам уже не сбежать. Ты, последняя надежда нашей страны, в тебе течет кровь трех королевских родов. Ты станешь самым могущественным магом в мире. Ты сможешь освободить наш народ и вернуть магию. Прощай доченька, ты узнаешь все, когда придет время.

Двери с грохотом распахнулись и в них вошло несколько мужчин в форме. Солдаты. Предатели королевской семьи. Мама встала, заслонив кроватку спиной из глаз ее текли слезы, а руки дрожали.

В следующее мгновение стрела пронзила грудь женщины, и она упала на колени.

– Убейте младенца, – раздался гневный мужской голос, и вошедшие стражники двинулись вперёд.

– Нет, – белыми губами прошептала мама и, сорвав с шеи маленький кулон с голубым камнем, положила в кроватку.

Стражник уже занёс меч над колыбелью, как что-то вспыхнуло, ослепив на секунду. Когда свет исчез, оказалось, что ребенок пропал.

Мир вокруг закружился, стены перепутались с потолком, и я потеряла сознание. Последнее, что успела заметить, как разъяренный стражник, замахнувшись мечем, отрубает женщине голову.

– Мама, – прошептала я. Сильные руки мага быстро подхватили меня, и я погрузилась в забвение.

В сознание пришла уже в своей комнате, в голове кружились воспоминания о недавних событиях, которые путались и не собирались усваиваться. Слезы текли ручьем, не желая останавливаться. Слишком много всего произошло за последнюю неделю. Я перевернулась на бок и всмотрелась в темноту. На стуле у дальней стены, облокотившись на стол, сидел Диарон и вертел в руках остатки от своей стеклянной палочки. От неожиданности я подскочила, а маг, будь он проклят, ухмыльнулся и вместе со стулом передвинулся к моей кровати:

– Очнулась, принцесса? – В голосе читалась забота с издевательскими нотками, а глаза были наполнены грустью. Да какая из меня принцесса то вообще?

– Что это такое было? От куда у тебя… – Я пыталась найти слова, чтобы описать его магическую палочку с воспоминаниями о матери, но слов подобрать не могла. К счастью, Диарон сам отлично понял, что я имею ввиду и оказал мне честь, решив посвятить в подробности.

– Это устройство, которое я сломал, обладает редкими магическими способностями. Его едкий дым вызывает воспоминания. Так же ему можно передать часть своей памяти, ту которую ты хочешь сохранить нетронутой, защитить от посторонних глаз. Особенность этой вещи в том, что посмотреть сохраненную на нем часть может лишь тот, кто участвовал в данном событии или по личному приглашению. – Диарон взглянул на меня и продолжил, – это сообщение было предназначено для тебя, потому что ты была тем ребенком в колыбели принцесса Иллирика.

– Принцесса без царства, – хмыкнула я, утыкаясь носом в подушку. Закрыв глаза и погрузившись в размышления, я поняла, что верю всему произошедшему сегодня, верю Диарону, верю в видение. В голове эхом раздавались слова мамы: «Ты станешь самым могущественным магом в мире. Ты сможешь освободить наш народ и вернуть магию». Тело охватила дрожь, из глаз вновь полились слезы, я сильнее вжалась в мгновенно промокшую перину.

Диарон заговорил тихо, но в его голосе звучала сталь решимости: