Ольга Васильченко - Тайны Кипеллена. Дело о благих намерениях

– Хотелось бы на это посмотреть, – буркнула я, забираясь в карету.

Руку, предложенную Габриэлем, проигнорировала, продолжая сжимать клетку с феей. Ремиц философски пожал плечами и залез следом.

– А вы жестокая, – заметил он, усаживаясь рядом.

– Не больше, чем тот мастер, который делал вам гравировку на артефакте, – хмыкнула я, бесцеремонно ткнув пальцем в стеклянный бок, выглядывающий из кожаного чехла на ремне алхимика.

– А что не так с гравировкой? – к моему вящему удивлению, в голосе Ремица прозвучала недюжинная заинтересованность. – Кстати, де Керси, как вы вообще умудрились его заметить? Даже Балт не засёк.

– Он не живописец, – пожала я плечами, – там живописная магия, и отвод глаз мне не помеха.

– И всё же, что не так с гравировкой?

– Корявое замыкание узора – это пока из того, что видно. Что бы он ни поддерживал, выйдет из-под контроля и, скорее всего, задурманит голову тому, кто рискнет использовать.

Габриэль нахмурился, усиленно о чём-то думая. Похоже, наконец получилось утереть ему нос. Ну-с, пан заносчивый сноб, что вы теперь скажете?

– Что ж, пожалуй, стоит довериться рекомендациям дорогого друга, – едва слышно пробормотал он и добавил уже громче: – Сможете исправить?

– Если объясните, что это за штука, то может быть.

– Подарочная склянка для зелья, принадлежавшая одному столичному мошеннику, – словно нехотя произнес он. – Его разыскивает Серый трибунал, а следы ведут прямо в Кипеллен. Само снадобье не так важно… А вот упаковка – в ней чувствуется работа одного и того же мастера.

– Мастера? Скорее, стеномаза, рисующего лубки на базаре, – хмыкнула я.

Тут коляску тряхнуло на ледяном ухабе, и из клетки раздалось пискляво-хрипловатое ругательство. Узилище отбитой у Мыша пленницы перекосило, и дверь едва держалась на одной петле. Так что магической контур разорвался, и пришедшая в себя фея поносила окружающих на чём свет стоит. Смачно сплюнув на дно клетки, малявка наконец перевела взгляд на нас с Ремицем.

– Эй, напарничек, куць тебя рогом да через плечо по нежному месту, – пропищала она, раздражённо таращась на Габриэля. – Ты бы вынул меня отсюда, салага необстрелянный.

Я ошеломлённо переводила глаза с феи на алхимика. Судя по кислому лицу последнего, он знал бранящуюся малявку, но всё-таки стоило уточнить:

– Вы знакомы, панове?

– А то как же! – воскликнула фея.

– К несчастью, да, – скривился Ремиц. – Здравствуй, Фийона. Похоже, твоя часть задания с треском провалилась, иначе с чего бы тебе сидеть в клетке?

– Тю-у, – протянула она, – да типун тебе на телепун, верзила! Всё идёт по плану. Такую важную информацию узнала, что мать моя фея! А вот опоздание тебе ещё припомню, телепень длинноногий! Ты в город уж день назад прибыть должен… – малявка запнулась, видно, решив, что сболтнула лишнего, и резко сменила тему: – А вы, панночка, всё же довели бы дело до конца, – она вцепилась в дверцу клетки и красноречиво задёргала её туда-сюда.

Всё ещё пребывая в лёгком изумлении, я нашарила в кармане маленький раскладной нож, тот самый, которым не так давно вспарывала на Бальтазаре штаны 3 3 События романа «Тайны Кипеллена. Дело о запертых кошмарах» . И, стараясь не поранить боевитую малявку, аккуратно подковырнула оставшуюся петлю. Клетка распахнулась, и фея выпорхнула на волю, приговаривая:

– Вот и хорошо, вот и славненько, сейчас разомнусь…

Она упёрлась ногами в сиденье и мелодично застрекотала крыльями, не взлетая. Потом медленно поднялась в воздух и, коряво отдав честь, насмешливо представилась:

– Сержант Фийона Медвянокрыльска. Ранее летучий отряд Серого трибунала, а нынче напарница этого верзилы. И за что пресветлые послали мне такое наказание, не знаешь, а, Ремиц?

Габриэль лишь картинно закатил глаза, всем своим видом показывая, что наказание за неведомые прегрешения послали как раз ему.

– А насчёт склянки панночка дело говорит, – прищурилась Фийона. – С ней всегда было что-то неладно, Габик. Пусть бы девчоночка посмотрела. А то ты своими холёными грабельками ничего не сделаешь, только отравушки смешивать и умеешь.

Габик… Я прыснула со смеху, наблюдая, как пунцовеет от злости красивое лицо Ремица. Вот и на вас нашлась управа, пан алхимик. Только то, что он, по словам феи, прибыл в город на день позже, чем следовало, меня насторожило. Куць знает отчего, но всё же. Стоит рассказать об этом странном разговоре Вильку. Мало ли… Чутью надо доверять.