Маир Арлатов - Мудодей. Держи ноги крепче!

− Давай вместе. Можем просто уснуть…

Несмотря на скучную, серую жизнь склонности к самоубийству я никогда не испытывала. Всегда считала желание таким кардинальным способом избавить себя от проблем человеческой слабостью. Но наша ситуация на этот момент и мне показалась безвыходной.

Я медленно опустилась на скамейку, в отчаянии закрыла лицо руками и горько расплакалась. Боже, так я не плакала даже на похоронах своих родителей. Вся моя жизнь рассыпалась в прах. А впереди НИЧЕГО!

Парень передумал уходить и, присев рядом, положил мне на колени сумочку.

− Это не страшно, правда, − решил он утешить. − Раз и всё, и не заметишь.

− Уу… − белугой ревела я в голос.

− Можем прямо здесь. Я вдруг понял, что мне домой в таком виде нельзя. Подожди, я в аптеку за снотворным сбегаю.

Мне было всё равно. Великое горе не просто распахнуло передо мной свой бездонный зев, оно уже сомкнуло на моей никчёмной жизни острые зубы. Осталось разжевать.

Парня долго не было. Я успела успокоиться, решив, что он просто меня бросил, даже почувствовала облегчение. Не терплю, когда меня жалеют и дают ложную надежду. Отыскав в сумочке салфетки, вытерла лицо. Потом под руку попалось зеркальце. Я глянула и даже не расстроилась, увидев размазанную по лицу тушь. Слюнявя салфетку, постаралась убрать чёрные круги под глазами. Да, выглядела я не очень… Совсем не очень. Неудивительно, что Ларни сделал отсюда мои ноги. И молодец между прочим! У него хоть план есть по отношению к своей жизни. А у меня… Опять слёзы накатили. Подавив, образовавшийся в горле ком обиды, я постаралась взять себя в руки. Неожиданно мне очень сильно захотелось найти того молчаливого фокусника и совершить с ним что-нибудь противозаконное − кроваво− зверское.

Помнится, он часто здесь чудеса показывает… Чудеса, мать его! Чудодей проклятый, нет, лучше буду звать его… Мудодей! От слова не очень цензурного, зато самого подходящего!

Вздохнув, я снова начала шарить в сумочке. Нащупала смартфон. Десять пропущенных звонков. Восемь от начальства и сотрудников, два от сильно и давно нелюбимого мужа. Домой нельзя на все сто. Муж точно выбьет из меня душу. Обещания свои он выполняет – ох уж эта его принципиальность! Мне ведь много не надо – пара ударов вполсилы и я в нокауте. Потом, как водится, извинения, прощения и так до следующего столкновения интересов. Сегодня и так не мой день, зачем усугублять? Переночую здесь.

Поставив телефон на беззвучный режим – ни с кем общаться не хочу категорически – я убрала его в сумочку. Тут кстати вспомнила о шоколадке, купленной перед входом в парк. В животе услужливо заурчало. Шикарный ужин на природе – нечего сказать!

Распечатав упаковку, я отломила кусочек сладости и положила её в рот, разжевав, опять задумалась о сегодняшнем дне. Может, правда, это сон и завтра я буду в полном порядке?

Так задумалась, погружённая в бессознательный процесс поедания шоколада, что не заметила, как пришёл Ларни.

− Вот купил, − присаживаясь, сообщил он.

В руке парень держал упаковку с таблетками.

− Сказали самые мощные.

В его руках кроме упаковки были ещё кроссовки.

− Вот это тебе… − он положил обувь мне на колени. − А то так нехорошо.

− Спасибо, − хмыкнула я и надела их. − Как раз.

Потом с тоской посмотрела на туфли и запихнула их подальше под скамейку.

− Хочешь? − я протянула ему шоколад.

Он смущённо отломил кусочек.

− Я думала, ты домой ушёл.

− Нельзя мне туда. Я теперь не я. Отец в фокус не поверит и прогонит. Слушай, я это… в туалет хочу. Объяснишь, как это у вас делается?

Вот и объясняй теперь ему что и как. Неудобно совсем. И мне ведь тоже хочется. Значит расспросить придётся. Конечно, представление я имею, но с непривычки могу сделать что-нибудь не так. А ему наверно нужно и другие вещи объяснить…

Видя моё замешательство, он начал нервно смеяться.

− Ладно, сам разберусь. Но ты это… вдруг чего не понятно… Я, правда, объясню. Всё же мы в такой ситуации оказались странной…

Он стал озираться и приметил симпатичный куст.

− Ничего, если я там…

Не договорив, парень поспешил скрыться с моих глаз.

И я тоже решила, что неплохо бы и самой сделать это дело. Не затягивать же до бесконечности. Почесав покусанные крылатой братией волосатые ноги, я приметила другой кустик и, запихнув остатки шоколада в сумочку, а её повесив на плечо, поспешила на зов природы. Даже описывать не буду что пережила, пока пыталась добросовестно исполнить естественный процесс непривычным для меня способом. Это слишком личное…