Альтс Геймер: Реальные короли. Рейд

Махор натянул тетиву лука. Отскочивший витой шнур больно резанул меня по запястью. Истошный рев с реки был наградой. Баркидец не попал в наездника, зато влепил стрелу прямо в грудь хряку.

– Дистанция вправо. Сколько шагов? Один? Ловите, подарочек! Мимо! Блин, Гонзо, соберись!

До берега добралось четыре свиноволка. Горящие глаза тварей жгли нас сквозь ошметки тумана. Баркидец выхватил палаш и соскользнул с шестиметровой заячьей спины. Он сразу ввинтился в гущу врагов. Пригнулся под летящим дротиком и ближайшему головорезу вернул его собственное название. Ткнул острием следующего, а третьего без затей располовинил вместе с хребтом скакуна. Последний свиноволк с визгом шарахнулся в сторону и понесся вдоль берега прочь от опасности. Истошные вопли перепуганной насмерть зверюги медленно затихали вдали. Вся расправа заняла не более минуты.

– Эй, Гонзо! Спустись, открой мне люк. Неуютно тут в тумане в одиночку до утра танцевать! Зуб даю, что мы покрошили только авангард. Основная партия решила нас проверить на вшивость и теперь кумекает, что делать дальше.

Больше инцидентов до конца нашей вахты не случилось. Через три часа поднялась команда, и Ноздрин приказал бурым солдатам оттащить трупы свиноволков и головорезов в ближайшую рощу и как следует прикопать. Начкар сам вызвался принести несколько увесистых валунов, чтобы защитить тела павших налетчиков от алчных когтей падальщиков.

За три следующих дня мы полностью отремонтировали Зайца, подготовили его к дальней дороге. Свиноволки больше не тревожили лагерь. Махор сказал, что они получили достаточно и решили добавку не выпрашивать. Троглодиты вытаптывали травы в регулярных круговых обходах, но кроме местных обитателей, по уши занятых своими обычными делами, никого не обнаруживали. Время, отпущенное на рандеву с отрядом Таргона, безжалостно истекало. На принца стало жалко смотреть. Дилморон не находил себе места. Он раз за разом одолевал всех вопросами: а должен ли он был покоряться воле кузена? Или следовало воспротивиться его плану и не отпускать в рискованный рейд?

По мне, так начальник фактории не оставил двоюродному брату выбора. Как возражать признанному мастеру стратегии, командиру, закаленному в многочисленных битвах? Своенравный, деспотичный Таргон не потерпел бы иного мнения. Герой – он и есть Герой. Как в книжках пишется – с большой буквы. Теперь нам оставалось только одно: ждать. И вручить судьбу провидению. Ниама со всем отпущенным ей природой пылом пыталась развеять тоску возлюбленного, но от ее ласк тому становилось только хуже. Дилморон чувствовал себя вдвойне недостойно. Он тут предается любовным утехам в то время, когда один из величайших мужей Подземелья подвергает свою жизнь смертельному риску ради спасения его, Дилморона, еще ничем себя не проявившей персоны. Напряжение нарастало. Вместе с ним копилось раздражение. В кают–компании начали возникать затяжные споры о политике. Их заводилой стала Ниама, решившая во что бы то ни стало отвлечь избранника от горестных мыслей. Многие ее речи содержали определенные толики смысла:

– Вы так держитесь за свою особую судьбу, статус! Или прикрываетесь данными понятиями, используя громкие термины как замену здравого смысла?

– Подземелье всегда было независимым. Таким же и останется, – отчеканил Дилморон.

Как разделительную линию провел. За столом на несколько секунд воцарилась такая тишина, что стали слышны звуки с нижней палубы.

– Идея не становится более правильной от количества народа, погибшего за нее. А что такое эта твоя независимость? – осторожно спросила Ниама.

– Категория бытия и познания, – немного иронично ответил хозяин. – Отсутствие подчиненности кому бы то ни было. Пий Контур желает, чтобы мы плясали под его дудку. Не выйдет. У нас, минотавров, свои музыкальные инструменты для аккомпанемента хоровому пению.

– Интересно, почему вас так страстно желают подчинить? – мягко, очень мягко задала инферналка следующий вопрос.

– Амбиции. Глупые имперские амбиции Желтка и его регента в частности.

– То есть, проблема в том, что Контур тупо подонок?

Дилморон смешался. Минотавр чувствовал расставленную ловушку, но никак не мог ее найти:

– Не совсем. Этот новатор много сделал для экономики Желтка и развития торговли между мирами Древа.

– Значит, он – не патологический мерзавец. Просто имеет врожденную неприязнь к Подземелью, которую впитал с молоком матери.