Мия Мисташ - Ведьма из Чёрного леса

Музыка вызывала желание кружиться в танце до утра, но она то знала, насколько это опасно. Фейри могли развлекаться до самого восхода звезды рассвета, несколько дней подряд. Устроитель бала подчас игрался с беспощадным Временем, удлиняя или укорачивая минуты, чаще всего просто создавая иллюзию темноты за огромными окнами бального зала.

Родословная ведьмы Лаис мудро умалчивала о смертных женщинах и мужчинах. Древняя книга раскрывала секреты редко. Бабка только несколько раз за всю жизнь раскрывала перед ней фолиант. Однажды она разрешила задать вопрос. Лаис спросила и пожалела об этом. Фейри могут её погубить.

Человеческая кровь делала её уязвимой для их магии. Она одела на себя рябиновые бусы и железное колечко, но при этом почувствовала себя плохо. В роду Лаис были и фейри, при этом иммунитетом к проделкам волшебного народа она не обладала.

Она посмотрела на свои чёрные ажурные перчатки. Была-не была! Она вступила в яркую разношёрстную толпу. Огоньки блестели и плыли в воздухе, садились на лицо и вызывали ощущение счастья. Лаис кружилась в танце с прекрасными фейри. У многих были чёрные волосы и большие глаза в обрамлении пушистых ресниц. Несколько раз она отплясывала джигу с представителями Благого двора, мужчины выглядели как ангелы, только без крыльев. Она видела рисунки в древней книге и всегда поражалась такому сходству.

Лаис смеялась непонятно чему и восхищенно осматривала окружающих. Маленькие феи несколько раз бросали в неё бомбочки, она не становилась невидимой, внутри разливалось ощущение лёгкости и воздушности. Ей казалось, что стоит только захотеть, и она взлетит.

– Я рад снова лицезреть тебя. Твоё обличье очень привлекательно, ― проговорил великолепный фейри.

– Я не разговариваю с незнакомцами, ― фыркнув, сказала Лаис.

Она никак не ожидала столкнуться с вестником от королевы Тэмулэн так скоро. Лаис испытывала смущение и удивление. Как он её узнал?

Сомнения до сих пор терзали её. Он является будущим отцом её детей? Или это кто-то другой? В истории родословной иногда складывалось не всё так однозначно. В любовных хитросплетениях путались многие ведьмы, пока не находили истинных отцов детей. Лаис думала об этом как о сложной головоломке.

– Увидимся, ― крикнул он, исчезая, увлекаемый безбашенной толпой.

Она уже хотела направиться вслед, но её схватили крепкие руки. Серые глаза загипнотизировали. Лаис танцевала и танцевала…Партнёры менялись, вели в бесконечном танце. Она смеялась и не могла насытиться весельем.

Усталость подкралась внезапно. Обухом по голове стукнула реальность. Внезапно всё закончилось. Краски бала померкли словно выключили свет. Призраки танцевали на гобеленах и застыли в самых провокационных позах.

Лаис удивлённо рассматривала свою одежду и не могла понять, как с ней могло случиться что-то подобное. «От фейри всего можно ожидать». Раньше эта поговорка значила не очень много, но в данный момент времени Лаис хотела проговорить заковыристое заклинание, хорошо осознавая всю тяжесть бюрократической машины, которая могла впоследствии обрушиться на её несчастную голову.

Несколько дней остались в памяти обрывками, отчего она чувствовала злость вперемежку с отчаяньем. Рябиновые бусы исчезли. Железное кольцо крепко сжимало палец. Благодаря ему Лаис жива. Может она нагнетала ужаса в этой ситуации, но придерживаться кредо – лучше перебдеть, чем недобдеть, являлось лозунгом её семьи, и не раз спасало жизнь ведьмам.

***

Буян прищурился и снова осмотрела мыша. Что-то настораживало его. С самого начала прихода в Чёрный лес на подкорке сознания били колокольчики тревоги. Он прижал лапой длинный хвост грызуна.

– А, сейчас тебе лучше подробно рассказать о проклятии, ― зловеще сказал фамильяр, ― иначе голод возьмёт вверх, и я тебя попробую на зуб.

Сама мысль пережёвывать еще живое существо не вызвало в нём приятия, а только тошноту, но он сдержал себя. В конце концов, Буян мог вспомнить молодость, когда в организме играли гормоны, и протест против уготованной судьбы проявлялся в не самых благовидных поступках.

Несколько раз он пробовал мышек в разных местах. При этом не говорил с ними, пытаясь вжиться в шкуру простого кота. Буян старался оправдать себя.

– Ты, конечно можешь попробовать, но проглотить не сможешь, ― рассмеялся белый мышь, ― но про проклятье расскажу, отчего же не рассказать.

Грызун вальяжно расположился на лапе Буяна, даже не пытаясь вытащить хвост.