Риска Волкова - Жена белого волка

Кажется, оборотень только сейчас понял, что я делаю. Увидев, что в камине уже покоятся разломанные части мебели, он нахмурился.

– Магренира, ты не должна этим заниматься… – тихо сказал он, подходя ближе.

Мужчина присел рядом со мной у камина и предложил пойти посидеть в кресле ( еще не пострадавшем от моего варварства ) и отдохнуть.

Я пожала плечами, но совету не последовала, оставшись здесь. Я думала, что Нешвилл сейчас достанет какое-нибудь огниво или кресало ( хе-хе), что могло бы послужить мне новым поводом для приколов над ним, но я ошиблась. Вместо этого замерла в восхищении. Потому что мужчина вдруг выдохнул какое-то короткое слово, и с его ладоней полился живой огонь.

Ворох бумаг вспыхнул в камине. Мужчина обернулся, заметив недоломанный мной стул и, щелкнув пальцами, превратил его в груду щепок, которые подбросил в огонь.

Затем поднялся, посмотрел на меня, на миг снова нахмурившись, и, подхватив одно из кресел, поставил поближе к огню.

– Садись… От пола идет жуткий холод.

Поступок был благородный, но вызвал во мне здоровый сарказм.

– Заботишься о будущем потомстве? Боишься застудить свиноматку?

Нешвилл вспыхнул, словно тот же огонь в камине. В глазах появилась ярость.

– Никто, слышишь, никто не смеет оскорблять мою жену! Даже она сама!

– Очнись, Шарик, – фыркнула я. – Я скорее заложница, чем твоя жена. И да. Спасибо за кресло, но грей свои булочки в нем сам! Я и постоять могу.

Мгновение, и его руки оказались на моих плечах, с силой удерживая меня на месте. Нешвилл был выше меня почти на полголовы.

– Я говорил тебе, что не нужно со мной спорить? – прошептал он.

Я даже опомниться не успела, как мужчина подхватил меня на руки, а затем, опускаясь в кресло, усадил к себе на колени. Я попыталась было встать, но почувствовала, что что-то не дает мне этого сделать. Какая-то магия, будь она проклята!

– Пусти! – процедила я. – Ты поступаешь не честно!

– Я сказал, Магренира, что стоять на полу холодно. Ты не послушалась и начала огрызаться, словно маленький щенок. Что ж. Мне пришлось принять меры.

От рук мужчины исходил странный жар. Я невольно поерзала у него на коленях, стараясь устроиться удобнее и проверяя, могу ли я двигаться. Мое тело не было парализованным, но отчего-то при мысли встать, пропадала всякая воля, и я ничего не могла сделать.

Нешвилл шумно вздохнул.

– Можешь уже успокоиться, колючий еж?

– Перебьешься!

Хотела было попробовать вцепиться зубами мужчине в плечо, но передумала. На руках у мужчины было тепло. Да и от камина исходил приятный сухой жар. Было уютно, хотя наша поза могла называться “в обнимку с врагом”, не иначе. И все же, я успокоилась. Более того, почувствовала, что начинаю засыпать и зевнула.

– Поспи… Завтра будет довольно сложный день…

– Если такой же как сегодня, я не переживу… – вздохнула я, прикрывая глаза. – Спокойной ночи, злобный Шарик.

А что было дальше, я не помню. Потому что уснула. И проспала долго. Без сновидений и каких-либо беспокойств…

Видимо, все самое сладкое оставили на утро. Потому что было оно просто кошмарным…

Нежное солнышко ласкало теплыми лучами лицо. Где-то над ухом что-то жужжало и посвистывало, напоминая мне пылесос. Может, все произошедшие недавно события мне причудились? И сейчас я валяюсь где-нибудь в отеле после попойки с друзьями по съемочной площадке? В команде у “Рондо” мы все уже давно были закадычными друзьями, и нас если и нанимали обычно, то целым коллективом ( последний контракт не в счет ). Мы любили собираться шумными компаниями и отмечать успех. Ну, или забывать проигрыши.

– Ммммм.... Дорогая… – чья-то рука поползла по моему плечу, стараясь пробраться к оголенной груди.

Так. Стоп. Чеееего?!

Я распахнула глаза и рывком села, скидывая с себя нежеланную конечность. Кстати, чья она?!

– Ты кто?! – заорала я, глядя на незнакомого темноволосого мужчину в своей постели.

Все бы хорошо, но ни на нем, ни на мне одежды не было и это наводило на определенные мысли. На очень ужасные мысли, если учесть, что я ничего, абсолютно ничегошеньки не помнила, после того, как заснула на руках у Нешвилла, которого в комнате, совершенно мне незнакомой, не наблюдалось.

Мужчина, заметив мое беспокойство, кажется тоже проснулся. И тоже сел, нахмуриваясь.

Я спешно прикрылась какой-то съеденной молью шкурой, которая здесь служила жалкой импровизацией одеяла.

– А ты кто? – он похлопал глазами так невинно, что захотелось его треснуть.