Оксана Глинина - Отбор - ведьма – (не)невеста

Наставница с бешеным блеском в глазах выслушала мою тираду молча, потом изрекла:

– Ты бы не согласилась, скажи я правду сразу.

– Хм… – я даже глаза закатила, чтобы изобразить мыслительный процесс на лице. – А я и сейчас не согласна! Никак! К тому же здесь Деннели! Каким это образом Эйдан превратился из инквизитора в посла Эрдинга?

– Самым обыкновенным – он сын Хаттара – наместника Эрдинга! – с мстительным выражением на физиономии, изрекла госпожа Матаир. – Что, небось не знала?

Не могу сказать, что не удивилась. Но, как любая уважающая себя ведьма, виду не подала, продолжая избавляться от раздражения посредством словесной перепалки.

– Увы, мне это неинтересно. Я выполнила свою часть работы, и хочу домой.

– Хм, – на этот раз на лице все виды умственной деятельности изобразила Хатра. – И куда же ты подашься? Во дворец к тетке? Не хочется тебя расстраивать, дорогуша, но нас обеих туда и на пушечный выстрел не подпустят. Сегодня всего лишь сделали исключение.

От злости я вцепилась в простыни, которые тут же начали тлеть, источая прогорклый смрад.

– Полегче! – воскликнула госпожа Матаир, разгоняя клубы дыма. – А то я могу и снять иллюзию тишины и невидимости. Будешь сама избавляться от последствий.

– К чему весь этот спектакль? – все еще злясь, но желая побыстрее закончить разговор, поинтересовалась я.

– А вот это уже правильный вопрос! – наставница забралась на мою кровать с ногами, буквально на то место, где только что дымилось одеяло. Ее острый палец отшвырнул угольки, одним мановением стягивая дырки. От пагубного воздействия моей злости не осталось и следа, поэтому госпожа Матаир не боялась испачкаться.

Точнее, будет сказать, она вообще никогда и ничего не боялась. Ведьма! И никаких манер.

– Повторюсь еще раз, – наставница мило улыбнулась. – Ты бы не согласилась.

И ведь не скажешь, что этой старой перечнице уже под триста подвалило, выглядела она самое большее на лет двадцать пять. Истинный возраст выдавали повадки да цепкие глаза. Но кто будет заморачиваться над такими деталями, когда рядом шныряет юная красотка с пышной рыжей шевелюрой. Черная одежда лишь придавала пикантности во внешнем виде.

– Я, конечно, ненавижу Деннели всеми фибрами души, – одеяло я все-таки притянула поближе к себе. – Но сомневаюсь, что, знай я все правду, отказалась бы от авантюры. Все лучше, чем лечить подагру всяким невеждам да превращать свежее молоко в сливки в деревенской глуши.

Укутавшись по шею, уселась поудобнее напротив Хатры. А она – злыдня такая – своей иронией во взгляде как масло меня на хлеб намазывала. И что-то было в этом нехорошее. Будто бы сама госпожа Матаир знала все с самого начала, но выкладывать скрытые карты она и сейчас не планировала.

– Что ты знаешь об Эрдинге? – наставница посмотрела испытующе.

– Мы на занятии по географии? – пинок от Хатры не оставил сомнений в том, что она говорит серьезно. – Это суровый горный край, находящийся на границах с Туманными долинами. Жители Эрдинга – воины, которые годами защищают территории нашего королевства от нападения чудовищ, приходящих из долин вместе с туманами.

– Надо же! – наставница аплодировала мне с наигранным восторгом. – Какая хорошая девочка! Помнит все, что на занятиях в нее вбили наставники. Я все время думала, что этот ужасный храп доносится с твоего места.

– На своих занятиях ты вообще об Эрдинге не рассказывала, – едко поддела я.

– Конечно, потому что в твою пустую голову пришлось вкладывать все, касаемое магии. Ты же и так была ни в зуб ногой.

– Ну, спасибо на добром слове, я тогда лягу спать, а то эти тягостные воспоминания утомляют.

Новый тычок коленом чуть не сшиб меня с кровати.

– Чего ты от меня хочешь? – получилось зло и устало. – Чтобы я тебе рассказала, какой это опасный край? Но, похоже, ты и так все знаешь. К тому же не спешишь рассказывать, для чего нас туда везут? А может, это все затевалось для того, чтобы принести всех девушек в жертву туманным монстрам?

– А вот это уже ближе к правде.

– Что?! – я аж подпрыгнула.

– Говорила же, не согласишься, – самодовольно заключила ведьма и сложила руки на груди, наблюдая за моими метаниями. Это постудило мой пыл.

– Но как на это дал согласие Бальтазар? – мысленно я уже убивала кузена на заднем дворе этой приютившей нас халупы.

– Твой кузен на все даст согласие, лишь бы прикрыть собственную шкуру, – женщина покачивала ножку, любуясь переливающейся россыпью бриллиантов на черной туфельке. Любовь к роскоши у наставницы держалась в благоразумных пределах, однако выражалась весьма специфически.