Виктория Ом - Замуж за коня

Мы с Марселем не сводили взгляда с клочка бумаги, ожидая, когда можно уже выдохнуть и разойтись, чтобы заняться своими более важными делами, чем начавшееся светопредставление: статуи богов, расположенные в алтарной нише, засветились, словно внутри каждого из них разгорелось солнце. Свет сконцентрировался вокруг голов, а затем отделился от золотых мужских фигур, превратившись в яркие искорки, которые прыгнули на церемониальный папирус.

Священник крякнул, будто не ожидая такого – контакта с божественной сущностью, вернее, с её малой крупицей, и затрясся, словно его поразила молния, потом ещё одна, а затем ещё и ещё. Жаннет взвизгнула, когда священник стал неистово дёргаться, махая в воздухе бумажкой, в которую вцепился мёртвой хваткой.

– Это разве нормально? – забеспокоилась я, увидев, как старик закатил глаза и высунул язык.

Внезапно священник замер. Затем резко выдохнул, уронив руки.

– Я слишком стар для этого, – посетовал старик и поднёс церемониальный листок к лицу, цепким взглядом выискивая на нём что-то.

– Ну что там, ради всех богов, не томите! – не выдержал первым папа.

Священник отвернулся, обескуражив всех присутствующих, устало облокотился на алтарный столик и замотал головой, что-то бормоча себе под нос.

– Кажется, надо врача позвать, – высказалась я вслух, – у него только что был настоящий припадок. Я, возможно, не святая, но человеку плохо. Вы так и будете просто сидеть и смотреть? – спросила я у отца с мачехой, которая вцепилась в руку супруга, перепугавшись развернувшегося действа.

– Врач сюда доберётся через час, не меньше, – ответил мне папа, вырываясь из крепкой хватки Жаннет.

– Ну хотя бы водички ему принесите, – не успокаивалась я, пробежавшись взглядом по остальным присутствующим, но никто не шелохнулся.

– Да всё с ним хорошо. Просто старость – не радость, – отмахнулся от меня папа, направившись к священнику. – Ну что там? – заглянул он через плечо сутулого старика.

Папа остолбенел. Я уже не знала, что и думать. Решилась подойти к ним, но меня опередил Марсель. Он сунул морду к алтарному столику и тоже окаменел.

– Да что там такое?! – взвилась я.

– Всё хорошо, – поспешил успокоить меня папа, посмотрев на меня и выкинув руку в останавливающем жесте.

Я замерла, прислушиваясь к шёпоту мужчин: папа выглядел недовольно, конь фырчал и мотал головой, повторяя «такого уговора не было».

– Что за собрание посреди церемонии? – лопнуло терпение Жаннет, и стремительной поступью она направилась к алтарю. – О боги! – вскрикнула мачеха, подпрыгнув на месте. – Ну что вы тянете?! – спросила она, сияя улыбкой, словно тысяча солнц.

– Жаннет, сядь на место, – осадил её папа. – Я сам разберусь.

– А что тут разбираться? Пусть священник доведёт дело до конца, – сказала она, и тут до меня дошло:

– Ах ты сучий потрох!

Четыре пары глаз устремились на меня.

– Не вы и не вы, – указала я на коня и священника.

– Глория, что за слова. Леди так не выражаются, – отчитала Жаннет, отойдя от шока.

– Прошу прощения за мой гномий, – процедила я. – Вы сговорились. Ты и ты, – указала пальцем на отца и коня.

– Глория, – ласково заговорил папа, состроив виноватое лицо. – Я хотел тебя проучить, чтобы присмирить.

– А теперь что? – Я подошла к алтарному столику, вокруг которого все столпились и взглянула на церемониальный папирус: на желтоватой бумаге вместо красных пятен красовался витиеватый узор, переливавшийся золотыми бликами. – Это что значит?

– Если на листе появляется орнамент – это значит, что брак благословлён богами. Здорово же! – пропищала Жаннет, тряся букетом. Да, собственно, она вся тряслась, словно маленькая экзотическая собачка. Вот только животное от такого переизбытка счастья умереть могло, а мачеха всех переживёт со своим правильным питанием и каждодневными прогулками по магазинам.

– Признаю, я погорячился, – взял слово папа.

– Погорячился? И что дальше? – полюбопытствовала я, подбоченившись и грозно посмотрев на отца.

– Пойдём домой. Шутка не удалась.

– Шутка?.. Выдать меня замуж за коня? – Нутро обожгла жгучая смесь эмоций, захотелось выхватить букет из рук Жаннет и пройтись им как следует по родителю.

– А с этим мне, что прикажете делать? Боги не дадут второе благословение вашей дочери, пока первое не использовано, – сказал священник, помахав в воздухе листочком.

– Не дадут? – растерялся папа. Такого поворота он не ожидал.

– И мне не дадут? – встревожился вдруг конь.