Вениамин Шер - Гордость, ярость и демон

Когда его доставили в город, с ним обращались как с животным, ради забавы били в лицо, за непослушание били массивными ботинками наноброни, за непонимание чего-либо ему доставалось не меньше. В промежутке между всем этим у него брали какие-то анализы из всех частей тела, сканировали лазерами и так далее.

Каждую секунду нахождения в плену Евгений пребывал в состоянии ярости. Он дошёл до того, что воткнул ложку в глаз улыбчивого, как ему показалось, психолога, который показывал ему на планшете картинки. Тот, конечно, умер. И с тер пор его держали только в наручниках, сдабривая это двойными порциями избиений.

Так продлилось пару недель, он даже со счета сбился. Но в один «прекрасный» день в его исцарапанную мягкую комнату ворвались «люди в чёрном» и долбанули по нему из какой-то пушки.

После этого он оказался в темноте. Всё осознавая и постоянно приобретая зачатки синдрома «берсеркера», он пытался вырваться из астральной заморозки. Пока не услышал мои слова: «Хм… Понимаю тебя, дружище. Сам так же бесился» – из-за этого он зацепился за меня, и я его вытянул намного быстрее.

Своё бешенство по отношению ко мне он сначала обосновал тем, что я якобы солгал, что с нами в тот роковой день не может ничего произойти. Вот только откуда же я знал, что предсказания так быстро повлияют на события? Что его суженная ему и объяснила. Хотя, мне кажется, он и сам это понимал.

По выходу из астральной заморозки у него случилось помутнение рассудка – это второе его обоснование. Он не мог навредить Марусе, но его тянуло на ком-то сорвать злость. И это ещё раз доказывает, что Жека грёбаный псих, или… демон. У нас ходили легенды, что некоторые из демонов, в древности, соглашались на очищение души для перерождения в человека. Какой кретин согласится на такое? Нам хоть и недоступна бессмертная душа, – один раз живём – но зато при памяти и вечно.

Об этих случаях – если они и были – знает, наверное, лишь Люцифер. Потому что это из разряда таких же сказок, как душа человеческой девушки, что возродилась демоницей, дабы быть со своим возлюбленным демоном вечно… Ну да ладно… Это всё неважно.

Далее мы удивлённо задали некоторые наводящие вопросы Жеке, но всё плавно перетекло к рассказу о том, что случилось с нами. Начиная с того момента, как к нам подъехала та самая неприметная газель «средь бела дня».

Так как некоторые моменты носили довольно интимный характер, я и Руся не обмолвились о том, как я её успокаивал до момента нашей оправки в другой мир. Ну а тем более, как она под местным алкоголем меня поцеловала. Зная характер Жеки, я уверен, что тут же получил бы в морду, даже несмотря на то, что, по сути, виновата в этом Маруся. Нам и так хватает распрей, тем более, я чувствую страх своей хозяйки насчёт того, что я могу что-то ляпнуть… Лично мне проблемы не нужны. Хочу уже поскорее домой.

Во славу её спокойствия, по ходу нашего рассказа, я успел невзначай похвастаться Жеке, что в Датароке я стал чуть ли не «Рок Звездой». Маруся нехотя да подтвердила, смотря на дико скептичную рожу своего возлюбленного.

Дальнейший рассказ много времени не занял. Она в подробностях пересказала, как тренировалась в астрале, и что ей так же снился Жека в тот момент. А дальше, как мы убили пару тысяч изменённых и как Маруся обезглавила ангела и почему. С моими комментариями, разумеется.

После рассказа о встрече с местным богом и как нас завела дорожка прямо сюда, Евгений сидел в полной прострации. Сугубо понимая, что мы рвали пятую точку на «чуточку» больше, чем он. Но тем не менее он нисколько не умалял своих действий в субъективном плане.

– Йо! Народ! – прозвучал сзади меня голос японца. Жека ошалело уставился на него, а я лениво повернулся.

– Хикару, ты самый лучший шинигами, кого я знала, – улыбнулась Маруся и встала из-за стола.

– Я, вообще-то, ещё не шинигами, только стремлюсь к этому. Но спасибо, Мару-чан, – гоготнул он и сел рядом со мной, сам создав себе стул без спинки.

– Хикару, знакомься… Это мой жених, Евгений Дворцов, – тут же представила она японцу своего возлюбленного. – Женя, а это зомби-шинигами-японец что нас спас из этой клоаки, – повернулась она к ошалелому мужчине, что пялился на статного самурая в кимоно.

– Э-э… Аригато кудасай, Хикару-сан, – неуверенно сказал Жека, и, встав из-за стола, поклонился сидячему японцу. Тот в удивлении поднял брови.

Даже мои брови взлетели вверх от познаний в японском Евгения. А от того, насколько искренне и с придыханием он говорил это, я чувствую, что он больше благодарен японцу, чем мне за наше спасение. Хотя я тоже благодарен этому непоседливому самураю. Он хоть и полный увалень, но не раздолбай, каким всегда кажется, и сделал всё оперативно.