Андрей Болотов - История одного гоблина - Cимвол веры

– А, тритоньи внуки! – заорал пират. – Я вам покажу, где кальмары линяют!

Каввель еще выговаривал противникам, что неосторожное обращение с оружием до добра не доводит. Доводы перемежались с глухими ударами, сопровождавшимися громовыми раскатами – топор добавлял к силе удара еще и неслабую молнию, которая гарантированно добивала врага, рискнувшего скрестить оружие в неравном бою с пиратским капитаном. Слышно было, как минотавр звал Гарба по имени, как бросился его искать в болоте.

Впрочем, найти что-либо в трясине, освещаемой только яркими искрами, периодически пробегавшими по поверхности секиры, и болотными огоньками, было сложно. Ящеры двигались бесшумно, а топь надежно скрывала следы их перемещений.

***

Каввель несся по болоту, не теряя при этом бдительности. Периодически приходилось прыгать с кочки на кочку, но кое-где попадалась и твердая почва.

С его копытами и массой провалиться было делом плевым. Куда именно минотавр бежал, он и сам не знал. При нем торба с припасами, верная боевая секира и часов шесть времени до рассвета на поиски компаньона. Потерять такой шанс на спасение из-за глупого гоблина, который завел его в трясину, а сам попал в дурацкую ловушку? Ни за что!

Пират происходил из очень знатного рода и всегда с высокомерием относился даже к своим сородичам. Про остальных и говорить нечего. Он привык добиваться в жизни всего, что пожелает. Ведь можно просто пойти и взять все, что хочется. Если надо – силой. За это его боги и наказали.

Торгарон даровал тауросу лазейку. Пират точно знал, что кто-то должен совершить ради него несколько подвигов – это и будет путем к спасению, пускай временному. Гарб оказался подходящим существом для такого свершения. Минотавр проникся тем, что маленький червячок начал становиться весьма полезным. И настолько зауважал, что предложил ему свою дружбу. А вот при малейшей оплошности со стороны «друга» вспомнил старые замашки и сейчас был готов его спасти, а потом придушить своими же руками. Как посмел этот мозгляк ставить под угрозу спасение легендарного Морского Палача?

Сколько он пробежал, и не бегал ли кругами, Каввель не осознавал. Потихоньку пират смягчился и успокоился – ландшафт не располагал к длительному кипению эмоций. Минотавр остановился и осмотрелся: в свете секиры из темноты выступали смутные очертания зарослей камыша, мох-сфагнум ковром устилал берег, кое-где проглядывали похожие на миниатюрные елочки побеги кукушкиного льна. Никаких следов похитителей. Превращение произошло уже после того, как гоблина унесли, так что даже примерного направления он знать не мог. Будь тауросу опытным следопытом, от него не ушли бы и болотные ящеры, но Каввель был морским быком и не заметил характерных примятостей мха.

Минотавр тяжело вздохнул и втянул воздух ноздрями – непривычные ароматы сразу наполнили легкие. Не благоухал соленый морской бриз, не пахло водорослями, потом моряков и ромом. Вокруг смердело тиной, торфом, гнилью, недавно пролитой холодной кровью и гнусными ящерами. Последний запах был слабым, но отчетливым. Как ищейка, Каввель наклонил голову к земле, еще раз втянул воздух и уловил направление.

– Попались! – довольно произнес он, приготовившись к погоне.

Сделав шаг в ту сторону, он всем телом ощутил за спиной присутствие постороннего. Потустороннего. Черная шерсть между рогов встала дыбом, предупреждая об опасности. Минотавр резко развернулся, отпрыгнул и махнул секирой в месте, где только что стоял сам. Топор со свистом прошел сквозь воздух и темную полупрозрачную фигуру. Существо издало жутковатое шипение и потянуло к минотавру отростки, напоминающие руки.

Топор еще раз рубанул тень, не причинив ей никакого вреда. Страх на секунду попытался парализовать волю Каввеля, но был с позором выгнан из подсознания. Однако этой секунды хватило, чтобы бесплотная тварь успела коснуться руки пирата. Конечность немедленно плетью обвисла вдоль тела и онемела.

Опасность противника теперь не вызывала сомнений. Перехватив здоровой рукой секиру, тауросу принялся танцевать вокруг тени, лихорадочно пытаясь сообразить, как отделаться от нежити. Пока смекалки хватало только, чтобы больше не давать к себе прикасаться. Существо оказалось немного медлительным в нападении, зато передвигалось почти с той же скоростью, что и минотавр. Жуткий танец с тенью продолжался до тех пор, пока Каввель не почувствовал отсутствие твердой почвы под копытами. Безмолвный силуэт встрепенулся и рванул к увязшей и лишенной мобильности добыче.