Андрей Болотов - История одного гоблина - Cимвол веры

Когда шаман вконец отчаялся, его кто-то похлопал сзади по плечу. Обернувшись, он увидел знакомую некогда зеленую морду орка – теперь серую от пыли с пятнами запекшейся крови. Самым важным было лишь то, что ручищи недотепы надежно сжимали веревку с быком. Животное затравленно смотрело в землю и головы не поднимало. Орк довольно ухмылялся и явно горел желанием продолжить торг.

– Беры бык, для тебя ловил!

– Сколько? – буднично, не показывая радости, спросил Гарб.

– За три дам!

– За два возьму!

– За два беры, но без башка. Тупой башка с собой понесу.

Гарб струхнул, что орк и правда преждевременно снесет голову быку, которому еще надо своим ходом дойти до жертвенника.

– Ладно, договорились! Моя окончательная цена два золотых и одна серебряная.

– Эх, я хотеть башка, ну ладно. Башка стоит серебро. Беры! – согласился зеленокожий.

Курс серебра к золоту на Лумее не постоянная величина. Жадные дворфы, добывающие металл и занимающиеся чеканкой, часто пересматривают соотношение, но в среднем за один золотой дают от пяти до двенадцати серебряных монет. Сделка начала становиться выгодной.

Гарб радостно отсчитал орку два золотых, после чего возникла заминка с поиском разменной монеты, потому что сдачи у продавца не нашлось. Как назло, курс у менял оказался на редкость невыгодным. Даже недалекий орк согласился, что разменивать один золотой на четыре серебряных монеты глупо.

После часа безуспешных поисков зеленорожий верзила стал настойчиво предлагать купить у него еще что-нибудь – топор или волшебную торбу. За топор, конечно, можно было бы выложить несколько серебряных монеток, но боевая секира весила столько, что у Гарба вряд ли хватило бы силенок поднять ее даже обеими лапами. К тому же, ржавчина местами насквозь проела металл, что оставляло сомнение в его боевой пригодности.

С торбой дело обстояло иначе: шаман решительно не понимал, как обычная котомка может стоить столько денег. Гарб исследовал мешок на предмет наличия в нем хотя бы следов зачарованности, но ничего не обнаружил. Однако орк настаивал на своей цене, а сделка грозила сорваться.

– Хорошо, Шамбалын тебя забери! Продай мне быка и мешок за три золотых.

Продавец криво усмехнулся при упоминании орочьего рая. В Шамбалын попадают лишь павшие в бою орки. На этом сходство с дворфийским царством бесконечных самоцветов заканчивается, потому что ни веселых попоек, ни пышногрудых валькирий зеленокожим их бог никогда и не обещал. Впрочем, незавидная участь тех, кого не взяли даже в царство Одноглазого, заставляла орков во что бы то ни стало умирать с оружием в руках.

Скрепя сердце, Гарб отдал орку всю сумму, забрал веревку, торбу и потащил быка за собой. Продавец же, довольно рыча какую-то боевую песнь, направился к ближайшему заведению, в котором можно наполнить желудок всякой гадостью за свои же монеты.

Глава 5

Новые миры были очень разными. Со временем каждый из старших богов изменился под влиянием того места, в которое его поместил Создатель. Оставшиеся дети Део мудро покорились воле отца и не особо горевали по поводу утраты родного мира, ведь теперь каждый из них был сам себе властелином. И принялись они плодиться и размножаться. Так появились средние боги.

Покупка покорно плелась за новым хозяином и не выказывала беспокойства по поводу места назначения. Можно было даже подумать, будто бык обрадовался, что его забрали и уводят подальше от живодера с топором. Прогулка жертвенного животного через всю деревню по пыльной тропинке, гордо именуемой центральной улицей, вызвала нездоровый интерес односельчан.

В последнее время провианта в деревне водилось немного. В одиночку шаман столько съесть никак не мог, поэтому соседи не на шутку взволновались.

– В кои-то веки решил угостить всех по-царски! – раздавался то тут, то там радостный шепоток. – Ай да Мусор!

– Вот молодчина, не иначе разбогател! Наш парень! – слышалось в ответ.

К исходу дня перед домом Гарба собралось все взрослое мужское население – двадцать восемь морд. Гобхаты выжидающе толпились за оградой дома. Они разочарованно водили носами, тщетно пытаясь учуять запах жаркого. Его не было. Значит, еще придется тратить время, разделывая тушу, а солнце уже почти село.

Входить без приглашения никто не рисковал. На ограде висели черепа разных животных. Это должно было предупредить об опасности вторжения и придавало жилищу шамана достаточно зловещий вид, чтобы предостережение работало.