Лика Верх - Мой похититель – дракон

Какие-нибудь несметные богатства или… или скелет кровного врага.

Замки на чемодане щелкнули, подняла крышку.

На красном атласе в небольших отделениях лежали чайные пары. Синяя роспись опутывала фарфоровых красавец и края переливающийся радужным блеском блюдец.

Пока я крутила в руках кружечку, в комнату вернулся хозяин дома и замер на входе с выражением священного ужаса на лице.

Быстренько вернула все на место и захлопнула крышку чемодана.

Дракон отмер и ринулся ко мне.

– Что ты творишь, женщина? – он затолкал чемодан обратно под кровать.

Коробки отправились следом. В них что-то заманчиво забряцало. Проводила их любопытным взглядом и услышала:

– Пора ставить замок на дверь, – красноволосый с какой-то досадой смотрел на меня.

Решила ответить на заданный ранее вопрос.

– Убираюсь, вы же сами сказали.

– Я не говорил лезть ко мне под кровать и совать везде свой длинный нос.

– Зачем кричать? Я ведь ничего не разбила, – поднялась с пола и оправила платье.

– С тебя станется, – не унимался дракон.

Взглянула одним глазком, а он шум на весь дом поднял.

– Какой нормальный человек будет держать сервиз под кроватью?

У нас все сервизы стояли в застекленных шкафах. Правда дверцы запирались на замок, но можно было хотя бы разглядеть.

Красноволосый окинул взглядом комнату, проверяя, все ли здесь так, как раньше или чего-то не достает.

– Это иссилийский фарфор, ему несколько столетий. Он передается из поколения в поколение и стоит здесь, чтобы такие любопытные как ты его не разбили. За него ты точно никогда не расплатишься.

Дракон придирчиво оглядел столик, стопку глянцев и выдал:

– Здесь лежало шесть журналов, – он снова пересчитал, посмотрел на стул, на кровать, пол тоже удостоился взгляда, – куда делся еще один? Ушел?

Кажется я поняла, почему дворецкий настолько не хотел убираться в комнате милорда. Он невыносимый зануда.

– Там, где ему самое место – среди другого мусора.

Поставила у двери ведро, швабру, забрала тряпку и приготовилась выйти… в закрытую дверь.

– Откройте, будьте любезны.

Красноволосый вытащил журнал из корзины, усмехнулся и показал мне обложку, которую я и без того уже видела.

– Переживаешь из-за фото? На моем фоне ты смотришься не очень, но в целом – довольно неплохо, а?

– Нет, мое фото мне нравится. За вас переживаю: неудачный ракурс, нос картошкой, губы гармошкой, брови кустистые, мешки под глазами, а на лбу возрастные прорези от морщин.

Лицо дракона вытянулось, он стал вглядываться в фотографию, выискивая все вышеперечисленное.

Преувеличила немного. Самую малость.

Хорошо, сильно преувеличила. Пусть понервничает, ему полезно. Нарцисс.

– Выпустите меня, работы много.

Тоже не совсем правда, но о нашем договоре с дворецким дракону знать необязательно.

– Морщины? – забормотал он и, кажется, сам не заметил, как открыл дверь. – Где морщины? Зеркало, срочно.

Не одна я с собой разговариваю.

– Ну, не буду вам мешать, – выскользнула за дверь, тихонько посмеиваясь.

Вернув инвентарь дворецкому, отправилась на кухню жаловаться дяде Дюльеру на отвратительных писак. Вообще жаловаться повару – одно удовольствие. Тут тебе сразу и десерты такие, хоть вместе с пальцами глотай, и мясные вкусности, чтоб утешить принцессу, то есть меня, и фрукты – сколько угодно! – лишь бы я довольна была.

Разбалует меня дядя Дюльер… В родном дворце с таким размахом кормить никто не будет. Да и повар у нас, тетушка Эсмиральда, очень не любит, когда на кухню кто-нибудь кроме нее заходит.

– Про милорда в каждом журнале пишут, – улыбался дядя Дюльер. – Хоть пару строк, но обязательно!

– Не понимаю, чего в нем особенного. Хранит под кроватью сервиз, пересчитывает журналы, злиться из-за маленького феникса. Одним словом – жадина и зануда. Нет, двумя словами. Неважно! – закинула в рот кусочек груши. – Готова спорить: это не ему невеста не подходит, это за него никто замуж не рвется.

Дядя Дюльер как-то странно улыбнулся, я же продолжила:

– И вообще, – откусила кусочек от яблока, – никто в здравом уме не захочет замуж за мужчину, у которого под одной крышей – гарем из недожен.

Повар засмеялся в белый воротник.

– Так уж и никто? – раздалось насмешливое за спиной.

Я подпрыгнула на месте от неожиданности и едва не подавилась.

– Вы хотите моей смерти? – я закашлялась.

– Иногда, – охотно подтвердил красноволосый.

– Вот! И жену свою тоже угробите. Не найдется на всем белом свете такой дурочки, что добровольно пойдет за вас замуж. Разве что от безысходности.