Харитон Мамбурин - Ленивое мужество

Дым вскоре развеялся, демонстрируя черную спекшуюся землю и… то, что на ней стояло. Сидело? Лежало? Нет, то, что принесли с собой молнии, все-таки сидело, теперь медленно вставая в полный рост и оглядываясь по сторонам.

Это была девушка, о чем можно было рассудить по суматошному ойканью, быстро превратившемуся в отчаянные ругательства — босым ногам было жутко горячо стоять на раскаленной почве, а босым рукам совершенно не стоило хвататься за раскаленные края ямы! Но, она оказалась не так проста — подпрыгнув с пронзительным визгом ошпаренного поросенка, странная девушка в один миг выскочила из ямы очень высоким прыжком. Приземлившись ровно в той позе, из которой она разгибалась первый раз, девушка с злобным шипением медленно повторила разгибание и поворот шеи по сторонам. Здесь, на зеленой травке, у нее все получилось куда зрелищнее. Для кроликов. Но её устроило.

Закончив непонятную процедуру, пришедшая с молниями начала оглядывать себя.

Посмотреть было на что! Высокая, длинноногая, она могла похвастать тяжелой копной блестящих как золото волос, огромными пронзительно алыми глазами, идеально симметричным кругленьким личиком, узкой талией и широкими бедрами прекрасной формы!

Впрочем, это все мог бы заметить только очень сдержанный и внимательный человек… женского пола. У мужского была бы большая проблема перевести взгляд хоть куда-нибудь… с груди. О! Что это была за грудь! Два волшебных и удивительных орудия пятого размера, торчащие, налитые сверхъестественной силой, вовсю боролись за свободу с тонкой белой материей простенького длинного платья, одерживая по одной маленькой победе при каждом неловком движении своей носительницы.

«Тадарис, Святая Дева, 1-ый уровень» увидел бы тот, кто смог бы оторвать глаза от этого зрелища.

Испуганно ойкнув при очередном треске ткани, девушка ссутулилась, злобно посматривая по сторонам и дыша мелко, но часто.

— Ну вот, я здесь, — пробормотали прелестные розовые губки, кривящиеся в непонятной гримасе, — Мач Крайм… я найду тебя… и тогда ты пожалеешь о каждой секунде своей жизни!

Проговорив эту, несомненно, серьезную угрозу, девушка безошибочно развернулась в направлении городка, носящего славное название Тантрум… а потом посеменила туда, сутулясь и быстро перебирая ножками. В бедрах платье тоже было тесновато.

В это же время, далеко от зеленых лугов и безобидных кроликов, в глубине Великого Леса Кубо, тоже происходило нечто странное. Там, посреди чащи, встретились… два отряда? Две армии? Две… группы?

Одна из групп состояла из нескольких десятков здоровенных прямоходящих медведей. Некоторые из них были одеты в черные очки, на других был полноценный черный костюм-двойка, но выражение морды у каждого из этих грозных двухметровых зверей было абсолютно одинаковым — серьезным. Они молча стояли с непроницаемым выражением морд, и рассматривали стоящих напротив них существ.

Существа были… ведьмами, но слегка отличались от знакомого многим образа загадочных лесных жительниц, известных своими могущественными зачарованиями и странными ремеслами. «Слегка» заключалось в том, что часть что-то забывших в чащобе ведьм стояла, страстно целуясь друг с другом. Другая часть сидела, самозабвенно плача. Некоторые умудрялись совмещать. Медведи происходящее точно не одобряли, но воздерживались от комментариев. Они, все-таки, были серьезными.

Предводитель медведей, чудовищный монстр шестиметровой длины, одетый в огромный черный плащ, застегнутый на пуговицы, размером с человеческую голову, был занят тем, что… наклонялся. Медленно сгибалось тело толщиной с пять обхватов взрослых мужчин, тяжело шла вниз голова, увенчанная парой темных очков, скрипела кожа, трещали веревки, которыми были пришиты пуговицы величиной с человеческую голову. Опираясь на ствол гигантского пулемета, лесной титан наклонялся всё ниже и ниже, протягивая вперед очень маленькую по сравнению с его телом руку. Или… ногу? Во всяком случае, конечность была точно увенчана копытцем.

Наконец, движение кончилось, монстр не достал до земли конечностью всего лишь какого-то метра, но это и не требовалось. Протянутое вперед копытце пожала маленькая детская ладошка, принадлежащая удивительно милой маленькой девочке, которой нельзя было дать и десяти лет. Девочка была красивенькая как фарфоровая кукла, с блестящими зелеными глазищами, в маленькой темной робе, но с большим-большим посохом.