— Им он нужнее, — с достоинством ответствовал Бродо. — К тому же, пираты бы всё равно его нам не отдали.
— Что бы вам подарить взамен? — задумчиво промолвил Бармалей. — Во! Мы подарим вам самое дорогое! Нашество дарит вам жизнь, да ещё и свободу в придачу!
— Спасибо! Вашество очень добр! — отозвался Бродо.
Они обменялись подарками и пожали грубые лапы бандитов.
— Счастливо, может, мы ещё встретимся, — произнёс не без грусти хоббит.
— Удачи вам, — пожелал главарь. — А если что — помните, — Нашество с радостью примет вас в свою банду.
Бродо хотел ещё что-то сказать, но не успел.
— На конь! — оборвал его своей командой Моторин.
Глава 19. Кто любит — тот поймёт!
Кэшта вернулась с празднеств уже под утро. Вторая бессонная ночь и тяжелейший день сделали своё дело: она хотела одного — спать, и как только урукхайка оказалась в постели, глаза её сами закрылись. Из-за неплотно задвинутой шторы в помещение заглянула лукавая луна.
А вот Арагволд никак не мог уснуть, даже несмотря на дивный храп троих эльфов. Эти чарующие музыкальные звуки могли убаюкать любого, но только не томимого любовной жаждой капитана истерлингской гвардии. Кровь из открывшейся на левом плече раны закапала подушку, но он этого даже не заметил. Его терзала душевная травма. Ну почему какие-то нелепые национальные и социальные предрассудки должны мешать их счастью? Ведь он был уверен, что и Кэшта любит его. Вот бы сейчас открылась дверь и…
Внезапно дверь заскрипела. Арагволд насторожился… Не может быть! — На пороге стояла та, о которой он только что думал. Нет, всё же Эру есть, и он внял мольбам одного из своих Детей! Истерлинг понял это после того, как пять раз больно ущипнул себя, но так и не проснулся.
Между тем Кэшта вела себя странно. Она неуверенно ступала с закрытыми глазами, вытянув вперёд руки. Похоже, она что-то искала.
— Вот он я, любимая! — вскричал Арагволд и заключил Кэшту в горячие объятия.
И тут глаза её открылись. В следующее мгновение уруккайская королева увидела себя в одной ночной рубашке в объятиях мужчины. Глаза её вспыхнули гневом, она влепила ошарашенному Арагволду звонкую пощёчину и выбежала вон из комнаты.
Подскочившие Авари ничего не могли понять, а потрясённый истерлинг твердил одно: «Значит, Эру нет! Эру нет!!!»
К утру, эльфы всё же вытянули из Арагволда все подробности.
— Чувствую, дело нечисто, — озабоченно пробормотал Амрод.
Он проверил, всё ли на месте, но ничего не пропало. Тогда предводитель «Аварии» вынул зловещее Кольцо, для изоляции обмотал его лечебным пластырем и снова спрятал в шкатулку с магическим замком. Тут он обратил внимание на рану Арагволда и заклеил её тем же пластырем.
— Я пойду, побеседую о произошедшем с Кэштой, а вы тут втроём сообразите, расслабьтесь.
— Нет уж! — запротестовал Маэлнор. — Беарнас, когда расслабится, вечно рассказывает о своей любви.
— Да ты же менестрель, и сам поёшь про любовь!
— Да, но после трёхсотого раза его история начинает несколько надоедать.
— Ладно, тогда ты сам, Беарнас, позаботься о нашем друге.
— Не беспокойся, я тут одно местечко присмотрел, «У Белой Руки» называется. Пойдём, братан, попробуем местного пива!
Вскоре человек и эльф уже дегустировали этот самый интернациональный напиток.
— Элберет твою Гилтониэль! Хорошее у них пиво! — похвалил Беарнас.
— Особенно после концентрата Малыша, — отозвался истерлинг.
— А ты, братан, не дурак выпить!
— Обижаешь, я же капитан гвардии!
— Тогда за тебя и твою вчерашнюю победу!
Они чокнулись и осушили кружки. Но Арагволд по-прежнему был мрачен и смотрел на кружку отсутствующим взглядом.
— Что-то ты, братец, не весел. От пива ещё никому плохо не было.
— Губит людей не пиво, губит людей любовь! — с тяжёлым вздохом выдавил капитан.
— Я тебя понимаю, уж я-то знаю, что это такое. У нас, у эльфов, говорят: любовь проверяется веками, ведь мы мало меняемся. Сейчас расскажу тебе о своей любви.
Началось всё, как сейчас помню, семь веков назад… Или восемь? Ну, сем-восем, нет, всё же семь.
Был я тогда совсем молод. Ну, я и сейчас парень хоть куда, но тогда я был, можешь себе представить. Хотя нет, не можешь. Ну да ладно. А она была прекрасна так, что описать невозможно. Конечно, все эльфины прекрасны… Элберет твою Гилтониэль! Ведь ты не видел ни одной эльфины! Так вот, своей красотой она выделялась даже среди них!
Беарнас мечтательно закрыл глаза.
Читать дальше