Власта Бер: Разжигая страсть, не забудь огнетушитель

– Ян Николаевич, я… я… все исправлю! Такое больше не повторится! Я отправлю бюджет через пятнадцать минут. – Ее голос дрожит от волнения, но он, не дослушав, уходит.

Я смотрю ему вслед, чувствуя, как волосы становятся дыбом под пристальным взглядом злых глаз. Голосом, больше похожим на змеиное шипение, Марьяна выносит мне приговор:

– Время, которое ты проспала на работе, вычту из твоей зарплаты в десятикратном размере.

Нет. Нет. Нет! Только не это!!! Мне за квартиру платить будет нечем!

– Маняна… – Прочистив горло, я чувствую, что снова могу нормально говорить: – Марьяна Александровна! Пожалуйста, не надо штрафа! Я все объясню! Я не выспалась, потому что вчера вечером мне пришлось вернуться и доделать отчет.

– Так ты закончила его в девять…

– Да. А потом Ян Николаевич дал мне еще одно поручение, и поэтому…

– Послушай, Майя, это не оправдание, чтобы спать на работе! Считай это первым предупреждением. Еще одна такая выходка – и я тебя уволю! Поняла?

Я киваю и сажусь за компьютер. В чате горит непрочитанное сообщение.

ЯННИС ЗЕРВАС: Зайдите ко мне.

Опять? Или это утреннее сообщение? Нет. Пришло только что. Чувствую, как от волнения сжимается желудок. Что ему на этот раз нужно?

ЯННИС ЗЕРВАС:?

Ай. Черт. Надо срочно ему что-то ответить. Быстро набираю: «Хорошо», потом стираю и печатаю: «Сейчас». Снова все удаляю, отправляю: «Ок» – и спешу к нему в кабинет.

– Можно? – заглядываю за дверь после осторожного стука.

– Да. Проходите, – не отрываясь от каких-то бумаг, произносит он.

Я, борясь с волнением, захожу и сажусь на стул напротив его стола. В кабинете мы одни, и от беспокойства я тереблю подол платья, терпеливо дожидаясь, пока он обратит на меня внимание. Наблюдая, как его губы медленно шевелятся, читая содержание какого-то документа, я невольно вспоминаю, как они дерзко и поспешно целовали мою шею и грудь. Его пальцы с аккуратно подстриженными ногтями сжимают ручку, которой он время от времени делает какие-то пометки. И я вспоминаю, что не мешало бы самой сделать маникюр. Но вряд ли с этого будет хоть какой-то толк. Богатые мужчины любят дорогих женщин.

– Вы знаете, зачем я вас пригласил? – произносит он, а я неуверенно пожимаю плечами.

Его оливковые глаза внимательно изучают мое лицо, заставляя сердце биться сильнее. Я замираю, а он медленно поднимается, разрывая зрительный контакт, и я снова обретаю способность дышать.

– Я хотел поговорить о вашем поведении на рабочем месте, – говорит он четко, подходя к окну и опуская жалюзи. – Если вы думаете, что теперь можете позволять себе лишнее, то…

– Нет! Что вы! Я так не думаю! – быстро тараторю я и отрицательно машу головой.

Его красивые губы изгибаются в усмешке, и он плавно подходит ко мне.

– Значит, вы так не думаете? – спрашивает он, когда стоит почти вплотную. Чтобы заглянуть ему в глаза, мне приходится запрокинуть голову, и он, коварно улыбнувшись, наклоняется ко мне ближе, опираясь рукой о стол. Я не знаю, что от него ожидать, но почему-то надеюсь на поцелуй.

Я энергично качаю головой, а он, напряженно выдохнув, берет меня за подбородок.

– Зачем же вы меня перебиваете? – жестко спрашивает он, в то время как на его губах по-прежнему играет улыбка.

Я не могу понять: он шутит или говорит серьезно? Цепляюсь руками в кожаный подлокотник и стараюсь не дышать.

– А теперь, когда я жду ответа, – молчите?

Я нервно сглатываю, так и не подобрав подходящих слов, и продолжаю сидеть тихо.

– Ну что ж, – продолжая удерживать меня одной рукой за обе щеки и гипнотизируя взглядом, он тянется другой к пряжке на ремне, – пришло время наказать этот дерзкий ротик.

Я опускаю глаза, и во рту становится очень сухо.

Ловко потянув за молнию на брюках, он выпускает свое греческое возбуждение наружу.

– Ну, давай… – шепчет он.

И я послушно приоткрываю рот. Но ловлю им лишь воздух.

– Вы что-то хотели? – Яннис по-прежнему сидит за своим столом, а я стою на пороге кабинета с открытым ртом.

– Я? – Во избежание недопонимания на всякий случай тыкаю в грудь пальцем.

Он кивает, а я ничего не понимаю. Мне что, это все привиделось?

– Но вы меня сами вызывали…

– Когда? – Он хмурит брови.

– Только что… Вы написали: «Зайдите ко мне», – и вот я тут.

– Нет. Вы, наверное, что-то перепутали. Я написал вам это еще утром.

– А… – Но я не могла перепутать! Я точно видела время и знак вопроса… Хотя, это тоже могло мне только показаться.