Юлия Фирсанова: Божественная дипломатия

К тому времени когда принц приблизился к практически сливающейся со стеной калитке рядом с высокими воротами, ему в голову взбрела только одна-единственная идея. Энтиор решил попробовать. В случае неудачи вампиру не осталось бы ничего иного, кроме как встать лагерем у стен и вопить что было сил о том, что стради желает видеть отец. Глядишь, к лету его бы и услыхали.

Отрешившись от волнений и беспокойства, таких значимых сейчас для принца, но несущественных для иной его ипостаси, Энтиор призвал силу внутренней сути из глубин собственного «я». Рябь прошла по телу бога, полыхнула вспышка трансформирующей энергии. И вот уже у ворот нюхал снег гигантский черный барс, чью роскошную темную шкуру припорашивал снег.

Метель у стен замка бушевала не столь яро, но защитный купол вампира при обращении в зверя исчез, и потому принц вновь отчетливо ощущал стихию. Нос зверя, как до этого и обоняние вампира-охотника, сквозь тысячи холодных запахов снега ловил запах жилья, дыма, изысканных яств и, самое главное, живого присутствия богини. Энтиор возликовал: «Она точно здесь!» Самым досадным было бы, преодолев все препятствия, обнаружить, что сестра уже покинула Эйт и скрылась где-нибудь в ином тайном месте.

Встряхнувшись, восхитительный зверь одним летящим прыжком преодолел расстояние до калитки и требовательно ткнул в нее мощной лапой. Оправдав его воспоминания и надежду, дверь бесшумно распахнулась. Восхищаясь своей находчивостью и умом, Энтиор, довольно рыкнув, проскользнул внутрь.

В несколько прыжков барс пересек внутренний двор замка, где пурга, усмиренная охранными чарами, уже не бесновалась, а легко кружила снежинки, и снова по-хозяйски небрежно ткнул лапой в одну из массивных створок входной двери. Она тут же распахнулась. Бог проник внутрь и понесся по замковым коридорам, радуясь тому, что все рассчитал верно.

Заботясь о своем домашнем зверьке – здоровенной аранийской пантере Диаду – Элия оставила в заклинаниях охраны небольшой зазор, дававший любимцу возможность приходить и уходить из замка в любое время, не беспокоя хозяйку, а также водить подружек и приятелей. Конечно, аранийцы на Эйте не обитали, но крупных зверей породы кошачьих с высоким уровнем разумности здесь было в избытке, и нахальный Диад быстро свел знакомство со многими представителями местной фауны. Он охотился, играл вместе с местными зверями и время от времени приглашал их к себе домой. Так что не раз и не два, возвращаясь с прогулок, богиня заставала у камина не одну черную тушу, а сразу несколько здоровущих зверюг с угрожающего вида клыками, разомлевших или резвящихся в тепле и уюте, словно котята. Благодаря тому что богиня считалась покровительницей кошек, к принцессе звери относились достаточно уважительно, кроме того, Диад внушал своим приятелям мысль, что в его стае старшая Элия, и ее надо слушаться. Что же касается чистоты в замке, заклинания восстановления и порядка поддерживали ее идеально, поэтому принцесса не возражала против общества зверей и избирательность заклинания допуска менять не собиралась. Воспользовавшись этим, Энтиор смог пробраться в замок, приняв свою оборотническую форму.

Теперь для вампира, все еще находившегося в облике барса, главным было поскорее разыскать принцессу. Он уже чувствовал энергию ее присутствия, но чувствовал как-то странно: не теплым лучом, как обычно, а скорее обжигающей, всесокрушающей волной. Списав это на особенности восприятия в животном облике, Энтиор продолжил путь туда, куда его вели чутье и инстинкт.

Большая черная кошка мягко, совершенно неслышно, едва касаясь лапами густого ворса ковра, неслась по первому этажу замка. Единственной трудностью было подавить первый инстинктивный порыв и не останавливаться, чтобы выкусить снег, набившийся между подушечками лап. Барс миновал пустынный холл и свернул направо, следуя глубинному чутью силы.

«Скорее всего Элия в кабинете-библиотеке», – решил Энтиор и, поддев тяжелую дверь в помещение, убедился в своей правоте. Вдоль стен стояли высокие стеллажи, заполненные книгами, в нескольких каминах горел огонь. Под потолком сияли светильники, дававшие достаточно света, чтобы не раздвигать тяжелые шторы, отгораживающие уют внутренних помещений от пурги за окнами. Кроме пары кресел прямо посередине комнаты находились массивный стол, сейчас заваленный толстенными фолиантами, и столик поменьше, на котором лежала разлинованная тетрадь. По ее страницам сама по себе сновала ручка, выводя изящным каллиграфическим почерком под диктовку богини, левитировавшей над книгами у большого стола: «Сравнительный анализ различных переводов сто пятой страницы «Историй Миров Грани» показывает, что слово «танхум» должно трактоваться не в понятии конкретного Источника Силы, имеющего пространственные координаты, а как символ мощи и…»