Терри Пратчетт - Дело табак

Официально поместье носило название Кранделл, хотя обычно его называли Овнец-Холл. Овнецам принадлежал отрезок форелевого ручья длиной в милю, а также паб, как запомнил Ваймс из документов. Владеть пабом – да, вполне понятно; но как можно владеть форелевым ручьем? Ведь твой отрезок, пока ты на него смотришь, уплывет вниз по течению, разве нет? И перед тобой окажется вода, которая раньше принадлежала твоему соседу, живущему выше по течению, и этот надутый сноб, возможно, сочтет тебя браконьером. Вот сукин сын. А рыбы вообще плавают, где им вздумается. Так откуда тебе знать, которая из них твоя? Может быть, она вся помечена? С точки зрения Ваймса, это было вполне по-деревенски. Жить в деревне значит постоянно держать оборону. Совсем не так, как в городе.

Патриций Ветинари громко рассмеялся, что было для него весьма необычно. Почти сияя от радости при мысли об унижении своего врага, он положил на стол экземпляр «Таймс», открытый на странице с кроссвордом.

– Тыквина – многосемянный плод с тремя плодолистиками! Я все-таки утер вам нос, мадам!

Стукпостук, который аккуратно раскладывал бумаги, улыбнулся и спросил:

– Очередная победа, милорд?

Всем была известна битва, которую Ветинари вел с главной сочинительницей кроссвордов в «Таймс».

– Кажется, она теряет хватку, – сказал Ветинари, откидываясь на спинку кресла. – Что это у тебя, Стукпостук? – он указал на толстый коричневый конверт.

– Значок командора Ваймса, сэр. Доставлен капитаном Моркоу.

– Запечатано?

– Да, сэр.

– Значит, в нем не значок.

– Да, сэр. Осторожное прощупывание конверта навело меня на мысль, что внутри лежит крышка от жестянки из-под нюхательного табака «Двойной гром». Мое предположение подтверждается запахом, милорд.

Ветинари, по-прежнему разгоряченный, произнес:

– Но капитан тоже наверняка это понял, Стукпостук.

– Да, сэр.

– Конечно, это весьма в духе командора, – продолжал Ветинари. – Потому мы его и ценим. Он одержал маленькую победу. А человек, который одерживает маленькие победы, способен одержать и большую.

Стукпостук неожиданно помедлил, прежде чем ответить:

– Да, сэр. Кстати говоря, госпожа Сибилла ведь сама заговорила о поездке в деревню, если не ошибаюсь?

Ветинари поднял бровь.

– Ну конечно, Стукпостук. Ума не приложу, кто еще мог бы это сделать. Храбрый командор известен своей преданностью делу. Кто, кроме любящей жены, сумел бы внушить ему, что несколько недель отдыха на природе прекрасная идея?

– О да, сэр, – ответил Стукпостук и предпочел не развивать тему, потому что не видел в этом никакого смысла. У патриция были источники информации, недоступные даже для Стукпостука, как бы он ни старался; одни лишь боги знали, кто прибегал к Ветинари по длинным неосвещенным лестницам. Жизнь в Продолговатом кабинете представляла собой мир секретов, догадок и ошибок, и правда здесь менялась, как цвета радуги. Стукпостук это знал, поскольку играл не последнюю роль в спектре. Но выяснить, что именно знал патриций Ветинари и о чем он думал, было психологически невозможно. Каждый мудрый человек признал бы это и продолжил раскладывать бумаги.

Ветинари встал и посмотрел в окно.

– Это город попрошаек и воров, не так ли, Стукпостук? Я горжусь тем, что среди них есть мастера своего дела. Более того, если бы существовала такая вещь, как международный конкурс воров, Анк-Морпорк взял бы главный приз, да еще прихватил бы несколько чужих бумажников. Воровство имеет цель, Стукпостук, но человек подсознательно чувствует, что раз есть вещи, по определению недостижимые простым людям, то есть и вещи, которые нельзя позволять богатым и сильным.

Ход мыслей Ветинари Стукпостук понимал настолько, что стороннему наблюдателю это могло показаться волшебством. И впрямь удивления было достойно, сколь многое ему удавалось постичь, наблюдая за тем, что патриций читает, прислушиваясь к внешне бессмысленным замечаниям и соотнося их, как умел делать только Стукпостук, с насущными нуждами и заботами. И теперь секретарь сказал:

– Контрабанда, сэр?

– Отчасти, отчасти. Я ничего не имею против контрабанды. Контрабандисту нужны предприимчивость, хитрость и оригинальное мышление, свойства, которые надлежит поощрять в рядовом человеке. По правде говоря, контрабанда не причиняет так уж много вреда и позволяет ощутить легкий трепет восторга. Каждый должен время от времени нарушать закон каким-нибудь безобидным и приятным способом, Стукпостук. Это гигиена мозга.