Дэниел Клейн - Хайдеггер и гиппопотам входят в райские врата. Жизнь, смерть и жизнь после смерти через призму философии и шутки

Этот последний вопрос затрагивает другую проблему.

Син и Бриджит виделись друг с другом постоянно на протяжении 40 лет. Однажды после неспешной прогулки по зеленым холмам Керри Син повернулся к Бриджит и сказал:

– А знаешь, может быть, нам вступить в брак?

– Кому мы нужны в нашем возрасте? – ответила Бриджит.

Если уж мы упомянули исследования ученых в области клонирования, криобессмертия и кибербессмертия, затронем и некоторые метафизические и эпистемологические вопросы. А именно: буду ли я самим собой , если от меня останется только размороженный мозг? Или если я полностью буду состоять из регенерированных стволовых клеток? А если я буду существовать только как микрочип? Кто настоящий я, если этих «я» – четыре? И нужен ли презерватив для виртуального секса?

Однако, прежде чем выяснять, какой будет жизнь в отсутствие смерти, остановимся на минуту, чтобы поразмышлять, сколько длится вечность. И вновь обратимся к профессору Аллену: «Вечность тянется долго, особенно под конец». Вуди имеет в виду, что, как только вы подумали, что достигли конца вечности, правила меняются по ходу игры.

После похорон матери Сай вернулся домой, чтобы навести порядок, и на чердаке обнаружил старый чемодан. Внутри лежала форма его отца времен Второй мировой войны. Сай примерил ее – она оказалась ему тесновата, – но перед тем, как снять ее, засунул руку в карман и вытащил клочок бумаги. Это была квитанция на починку обуви от какого-то Германа на Западной 53-й улице, датированная 14 января 1942 г. Просто невероятно! Невостребованная квитанция, выданная почти 70 лет назад!

Через несколько недель Сай оказался в районе Западной 53-й и пошел по ней прогуляться в надежде найти место, где была та мастерская по ремонту обуви. Невероятно: мастерская находилась все там же. Он вошел внутрь и рассказал пожилому человеку за конторкой историю о том, как нашел квитанцию. Мужчина сообщил, что его зовут Герман и что он владелец этой мастерской вот уже 70 лет.

– Давайте сюда квитанцию, – буркнул Герман и ушел куда-то в дальний конец мастерской.

Сай стоял в изумлении.

Через минуту, шаркая ногами, Герман вернулся и буркнул угрюмо:

– Нашел я ваши ботинки. Будут готовы в следующий вторник.

С точки зрения медицины, идея предотвращения смерти – это именно то, к чему всегда стремятся врачи, поэтому сохранение жизни всегда представляет собой логическое продолжение клятвы Гиппократа. Нечасто встретишь такого доктора, который усадит вас на стул и скажет: «Мы одолели ваш атеросклероз и рады сообщить вам, что вы умрете от чего-то другого». Напротив, мы всегда читаем о благородной цели медицины – избавлении человечества от главных причин смертности: сердечных заболеваний, инсультов и рака, – тогда как на очереди в черном списке стоят и другие. Таким образом, врачи ведут себя так, словно они имморталисты, словно они способны излечить любой недуг, который вас когда-либо постигнет.

Кажется, что долгая жизнь всегда сулит больше радостей, чем короткая, прежде всего потому, что это означает больше времени на наслаждения – одну из наших самых любимых форм времяпрепровождения.

Но по мере того, как яппи начинают достигать 60-летия, долгая жизнь приобретает дополнительную ценность: это своего рода достижение – как получение хорошей должности, или продажа прав на экранизацию своего романа, или соблазнение Анджелины Джоли. Как отмечает Майкл Кинсли в своем эссе «Моя дольше твоей», опубликованном в The New Yorker и посвященном озарениям, постигшим его после того, как у него была диагностирована болезнь Паркинсона, конкурентное долголетие – большое финальное соревнование для стареющих бэби-бумеров. Кинсли пишет:

Из всех подарков, которые могут преподнести жизнь и удача, – деньги, привлекательная внешность, любовь, власть – долгожительство из тех даров, которым люди, кажется, склонны меньше всего хвастаться. На самом деле они привыкли считать его чем-то вроде добродетели, как будто дожить до 90 лет – это прежде всего и скорее всего следствие тяжелой работы или молитвы, а не хороших генов и того, что вам повезло не попасть под грузовик {30}.

Конечно, в подобном соревновании заложен парадокс: человек, последним достигший финишной линии, не имеет в своей возрастной группе ни одного соперника.

Комик Стивен Райт высмеивает старательно жующих овсяные отруби престарелых бэби-бумеров: «Мне жаль людей, которые не пьют и не употребляют наркотики. Потому что однажды они окажутся на больничной койке при смерти и не будут знать почему».