Павел Анорин - Железный воин

И вновь, обращаясь к богатырю:

– Проходи, Илья, давай вот здесь на скамье и присядем.

Муромец отвечал:

– За хлеб-соль спасибо. И за баньку – с дороги благодать попариться. Добрался хорошо. Старых знакомых повидал, лесами-лугами полюбовался.

О некоторых деталях путешествия богатырь предпочел не упоминать.

– Как, князь, супруга твоя, дети? – спросил Илья.

– Спасибо, живы-здоровы.

– Сегодня с утра на ярмарке княжна Ольга прослышала, что завезли из Парижа толченые молодильные яблоки в тюбиках. Я ей говорю: возьми нашей малины, да грушу-дичку, да птичьего молока – лучше всяких иноземных средств. А она мне в ответ: «Ты – мужик, ничего не понимаешь! От моды отставать нельзя. Я испанские молодильные яблоки пробовала, а французские, говорят, лучше!» Так я дальше спорить не стал – пусть идет, все развлечение. Да заодно наказал лезвий брадобрейных купить, самых острых, с чудным названием… «камзол», что ли?

– «Жилет», – подсказал Илья, – у нас в деревне такие тоже продают.

Подали холодный медовый квас. Илья, зажмурившись от удовольствия, сделал несколько больших глотков ароматного напитка.

– А у тебя, Илья, все живы-здоровы? Как жена, Елена Прекрасная? Сынок Руслан?

– Слава Богу, все в порядке. Елена – прекраснеет день ото дня, сынок уже до школы дорос – буквы, числа зубрит.

– Ух ты, время летит! А вроде еще вчера на твоей свадьбе гуляли! Ну, пусть Руслан таким же непобедимым и смышленым будет, как и его отец!

Илья Муромец поблагодарил князя за добрые пожелания, но тут же перехватил инициативу разговора.

– Андрей Федорович, я же по опыту знаю: если расхваливаешь меня, значит, поручение будет тяжелое и опасное. Давай о деле…

Князь посерьезнел, выпрямился и, то глядя прямо перед собой, то бросая взор на богатыря, заговорил о деле, ради которого послал к Муромцу самого шустрого голубя.

– Три дня назад срочным рейсом ковра-самолета от моего посла в Париже пришло большое письмо. Я эту грамоту три раза перечитывал… В Европе, Илья, сейчас такой переполох творится! А началось все с того, что в далекой Латыньской земле случилась большая война…

Илья слушал внимательно рассказ князя, изредка кивая головой, очевидно, заочно оценивая силу и опасность потенциального противника. Князь продолжал рассказ:

– Текила хоть и выскочил из пещеры, но тут же осторожно вернулся и заглянул внутрь. Он видел, как Термидадор убил последнего жреца и сжег колдовскую книгу. Был совсем рядом и ничего не мог сделать. Но он мог предупредить жителей портового города Карта-Рико, в сторону которого направился железный воин. Поверят Текиле или нет: сейчас это неважно.

Андрей Федорович помолчал маленько, будто ожидая вопроса, потом продолжил:

– У Термидадора в голове была географическая карта, на которой нанесены контуры материка, крупные реки, города и крепости. Деталей местности Термидадор не знал, поэтому просто двинулся напрямик через лес, сминая высокую траву, сокрушая кустарник, ломая малые деревья, обходя большие. А вождь племени Пернатого Змея знал все тропинки и дороги, ведущие через густой лес к побережью. Ему много раз приходилось водить торговые караваны под охраной своих отрядов. И теперь он бросился бежать самой короткой дорогой и вскоре обогнал Термидадора… Но железный воин мог идти без сна и отдыха, днем и ночью. А до побережья было более трехсот миль. Вождю приходилось иногда останавливаться на короткий отдых и сон. И как ни старался и ни спешил Текила, Термидадор достиг Карта-Рико раньше…

Князь печально склонил голову.

– Когда Текила вошел в город, едва держась на ногах, Карта-Рико стоял на ушах – воин в черном, перебив команду торгового парусника, отплыл на нем в неизвестном направлении, – продолжил он через минуту свой рассказ. – А вскоре все от Текилы узнали, кто такой Термидадор и для чего ему корабль.

– А каким образом узнали об этом в Европе? Ведь, как я понял, эта клоунада случилась десять дней назад, – поинтересовался Илья Муромец.

– Одиннадцать, если точнее. И сейчас корабль с Термидадором плывет в сторону Европы, и плыть ему еще больше месяца. А узнали благодаря посланцу сплетной грамоты «Их уха в ухо».

– Это еще что? – удивился Илья Муромец.

– О, эта забава сейчас очень популярна в Европе. Вот у нас что в грамотах пишут? Княжеские послания иноземным королям, указы, письма друзьям-родственникам. А в Европе, кроме этого, еще стали собирать всякие слухи, сплетни, рассказы путешественников, очевидцев происшествий, заносят все это красивыми буквами на пергамент или ткань, сворачивают в трубочку и продают. И называются такие грамоты «сплетными». Завелись даже сплетные конторы. «Из уха в ухо» – самая первая и самая богатая. Только в этой конторе работает полсотни писарей, каждый из них в день по десять копий снимает. Каждую неделю – новая грамота. Стоят они дорого, поэтому часто покупают их в складчину и читают потом по очереди или вслух. У самых крупных контор есть свои посланцы в других странах – собиратели рассказов, сплетен, новостей. У меня одна такая грамота есть, мне толмачи перевели и дословно переписали, – рассказывал князь, все дальше удаляясь от главной темы.