Миро Гавран - Муж моей жены. Возвращение мужа моей жены

Креше: Так и надо, правильно.

Жаркец: Но в тот первый день я даже думал, как убить ее второго мужа.

Креше: Неужели меня?

Жаркец: Я же тогда еще не знал, что это ты.

Креше: Неужели ты бы меня убил?

Жаркец: Ну, я же тебя не знал. Ты был каким-то существом, у которого там что-то есть с моей женой. Понимаешь, фантазия у меня разыгралась, и я представлял тебя таким красавцем, совсем другим. Ну, и ревность, конечно, проснулась. Это же нормально. Потом я и это проанализировал и сказал себе: «Я же не дурак, чтобы убить этого засранца, а потом сесть на пять лет в тюрьму!»

Креше: Как ты меня назвал? Засранец?

Жаркец: Да не тебя, которого я сейчас знаю и уважаю, а тебя того, абстрактного, который снюхался с моей женой. Понимаешь?

Креше: Понимаю.

Жаркец: Я так ревновал, когда представлял, как вы обнимаетесь. Это же так по-человечески. Думаю, ты меня можешь понять.

Креше: Могу, могу. (Пауза) Я хочу кое-что у тебя спросить. Кое-что о тебе и Драгице. Надеюсь, ты не обидишься. Надеюсь, ты поймешь мою человеческую слабость под названием «любопытство»?

Жаркец: Ну, спрашивай.

Креше: Как часто вы бываете вместе?

Пауза.

Жаркец: Что «как часто»?

Креше: Ну, как часто вы делаете это?

Пауза.

Жаркец: А, это.

Креше: Да, это. Как часто?

Жаркец: Один раз.

Креше: Один раз?

Жаркец: Да, один раз.

Креше: В неделю?

Жаркец: Нет. В месяц.

Креше: Один раз в месяц?

Жаркец: Да.

Креше: Так вы не очень-то преуспели.

Жаркец: Ну, сейчас… (Пауза) Это обычно бывало в начале месяца, после зарплаты. Раз в месяц мы делали это. И два раза в месяц то, другое.

Креше: Что другое?

Жаркец: Ну, то, другое. Понимаешь?

Креше: (ничего не понимая) A, да. То другое. (Пауза) Значит, три раза в месяц?

Жаркец: Что три раза в месяц?

Креше: Ну, делали это.

Жаркец: Нет. Это мы делали раз в месяц, а то, другое — два раза в месяц. (Пауза. Креше ничего не понимает, но не хочет в этом признаться) Понимаешь?

Креше: А, понимаю. Это — раз в месяц, а то другое — два раза в месяц.

Жаркец: Ну, да. (Пауза) Наверно, и вы так же.

Креше: Наверно. Ты что имеешь в виду?

Жаркец: И часто, и редко. (Пауза) Я бы хотел тебя еще кое о чем спросить, если ты не против.

Жаркец: Конечно, спрашивай, не стесняйся. Мы с тобой сегодня стали интимными братьями, как сказал бы наш хорватско-сербский писатель Крлежа.

Креше: Мне интересно, каким был ваш брак. Как вы ладили? Я имею в виду каждодневные отношения. Только искренно.

Пауза.

Жаркец: Я отвечу тебе очень искренно, если ты мне пообещаешь, что и ты мне ответишь на мой вопрос.

Креше: Конечно! Искренность за искренность. (Пауза) Давай, рассказывай.

Жаркец: Может, здесь и нечего рассказывать. Ты же знаешь нашу Драгицу: часто в дороге, редко дома. Когда я спрашиваю ее, почему ты так редко дома, она мне говорит: что ты меня спрашиваешь, кабан? Разве ты не знаешь, что такое эмансипация! Ты знаешь, что я зарабатываю в три раза больше, чем ты, и что у нас в доме ничего не было бы, если бы я столько не работала.

Креше: Она никогда не выносила упреки.

Жаркец: Я всегда содержал в порядке дом. Наша квартира была чище, чем военный госпиталь. Каждый день после обеда я пылесосил, раз в неделю стирал и гладил белье. Посуду мыл и вытирал только я. А она еще была не довольна.

Креше: Как это?

Жаркец: Говорила, что я плохой муж, потому что не умею готовить, и что она в три раза больше стоит. А с моей зарплатой мы бы уже давно померли с голоду.

Креше: А ты действительно не умеешь готовить?

Жаркец: Не умею и не люблю. Я пробовал много раз, но у меня на самом деле не получается. У меня любое блюдо плохо выходит, без цвета, запаха и вкуса.

Креше: А Драгица любит хорошо поесть.

Жаркец: Что самое страшное, если бы она постоянно была дома, то не пускала бы меня на баскетбол.

Креше: Ты любишь баскетбол?

Жаркец: Очень. Это самый лучший вид спорта. А ты?

Креше: Я не пропускаю ни один соревнования, когда желтые играют в Сплите. Единственно, когда Драгица дома, я не могу пойти. Она не пускает.