Василий Ливанов - Елена — имя женское

Менелай.С утра пить вредно. (Пьет.) Знаешь, что случилось с Клеоменом?

Парис.Кто это — Клеомен?

Менелай.Давний царь в Спарте. Он затеял торговать со скифами и подружился с этими варварами.

Парис.Ты закусывай, закусывай.

Менелай.Да. И каждый раз они устраивали возлияния в честь прибыльной торговли.

Парис.У варваров это называется «обмыть покупку».

Менелай.Клеомен пировал с ними по вечерам, а потом они приучили его пить с утра.

Парис.Кто выпил с утра, тот весь день свободен.

Менелай.Заметь себе, пили они неразбавленное вино.

Парис.Скифы всегда пьют неразбавленное.

Менелай.Короче говоря, Клеомен пристрастился. Жена Клеомена потребовала, чтоб он отказался от утренних возлияний. Два дня он воздерживался. А на третье утро сошел с ума.

Парис.А что же скифы?

Менелай.Ничего. Сели на коней и уехали к себе в степи, хохоча, как дети.

Парис.Скифы говорят: кто пьет с утра, никогда не бывает старым.

Менелай.Это почему?

Парис.Умирают молодыми.

Менелай.Мы отвлеклись. Итак, я слушаю твою историю.

Парис.Перед тем как мне, значит, родиться, моей мамаше Гекабе привиделся сон. Будто родила она факел.

Менелай.Ха-ха! Ты выдумываешь.

Парис.Честно. И будто от этого факела загорелся весь город. Мамаша перепугалась и велела занести меня, новорожденного, в горы и бросить там. Хороша у меня мамаша, нечего сказать. Будто до меня в городе не было пожаров. Слава богам, пастухи нашли меня и подобрали.

Менелай.А как же ты, бедоносный, вернулся под отчий кров?

Парис.Видно, родителей под старость совесть замучила. Стали справки наводить. Тут пастухи и открылись: жив, мол, ваш Парис. Ну, все и перевернулось. А до этого я ни ухом ни рылом ничего не чуял. А тут откуда-то царские пеленки мои достали, пошли охи да ахи…

Менелай.Потрясающе, клянусь… А что же привело тебя к нам в Элладу? Поведай мне как другу, если не секрет.

Парис.Дед мой, царь Лаомедонт, был, оказывается, врун, каких мало. То ли боги на него разгневались, то ли еще что, но дочь его Гесиону — тетку мою, значит, обрекли на съедение чудовищу. Уж не знаю какому. Дед возьми и пообещай тому, кто ее спасет, отдать своих коней. А кони у него были — звери и красивы, что твои лебеди. Так рассказывают. Ну, Геракл тогда спас мою тетку, а дед ему коней не отдал, зажал. Геракл на него войной, на деда-то. Отбил Гесиону и подарил своему другу Теламону. А папашу моего — я уже говорил — под старость совесть гложет. Видно, в молодости ее недокармливал. Вот он и просит меня: «Плыви, Парис, в Элладу и выкупи Гесиону, пусть доживает дома в покое». Я и погреб. Нашел ее, старушку. Так, говорю, и так. А она ни в какую. Слюбилась, видно, с Теламоном за целую-то жизнь. Родила ему сына Аякса. Хорошо, что я его не застал.

Менелай.Ты что, поссорился с Теламоном?

Парис.Тряхнул я малость старичка Теламона. Дал он мне за тетку отступные. Хорошие деньги! Только я эти деньги не то что до дома, до тебя не довез. А то бы неизвестно еще, с кем бы из нас Рыжая сны смотрела!

Менелай.Кстати, что они так долго? Пойду потороплю. (Встает.)

Парис.Брось, что за спешка.

Менелай.Сегодня домой из храма Артемиды возвращается Елена. Надо их спровадить пораньше.

Парис.Царь, а жены боишься, как простой пастух.

Менелай.Я ее не боюсь, но связан клятвой. Я пообещал Тиндарею, ее покойному отцу, никогда не путаться с гетерами и не заводить наложниц. Только с этим условием я получил Спартанское царство, а мой брат Агамемнон — престол в Микенах. Теперь понял?

Парис.Ну и дела! По мне, лучше умереть вольным пастухом, чем всю жизнь нервничать на царстве!

Менелай (раздраженно). А кто тебе сказал, что я нервничаю? Было бы от чего нервничать.

Уходит. До Париса доносится: «Выдумал тоже, нервничаю. Ничего я не нервничаю. Нервного нашел!» Парис беззвучно смеется. Менелайвозвращается.

Менелай.Надеюсь, все это (делает широкий жест) останется между нами.

Парис.Можешь на меня положиться. Я умею хранить секреты. Я — целый склад всяких секретов.

Менелай.Склады часто разворовывают. (Уходит.)

Парис подходит к обрыву. Смотрит в море.