Ф. Илин - В море – дома! Славный мичман Егоркин

Так было и сейчас – на зюйд-осте КПУГ из трех МПК азартно молотил глубины посылками своих ГАС и засорял эфир победными воплями об установлении устойчивого контакта с подводной целью.

Между двух глубоких затяжек сигаретного дыма, командир «Летучего» Стас Неверский изрек: – Когда очень нужно найти лодку, каждый КПУГ находит свою собственную…

– Ага, и даже – каждый корабль – поддержал его флагманский штурман бригады Павел Поморин.

Комбриг Русленев, даже не оглядываясь, уверенно сказал: – А вот там есть хорошая такая банка, глубина где-то сто – сто двадцать метров. И на ней скопилось всякой всячины! И – обрывков тралов, и якоря и даже – похоже на то, останки какого-то судна. Но, что интересно – каждый раз одна и та же история – именно там и обнаруживают «вражескую» подлодку!!! Хоть бы красный крест там начертили себе на картах… Я ее с лейтенантов помню в этом самом полигоне!

После чего, взяв микрофон ВПСа, (даже не матерясь – ну, ладно, чего уж там, почти не матерясь…) он разъяснил командиру дивизиона МПК его ошибки и выдал новые целеуказания на дальнейшие действия.

– Татаро-монгольская орда! – ругнулся Виктор Сергеевич, присыпав все это положенными по случаю междометиями – на шесть кораблей – четыре типа ГАС! Вот и, действуй тут по наставлениям и инструкциям… А вот когда в вышележащем штабе начнут заслушивать, то попробуй-ка, объясни, по какому такому наставлению и в каком варианте ты действовал…

Павел Поморин, вполголоса, чтобы никого не отвлекать и никому не мешать, рассказывал своим младшим коллегам и Слоникову, который тоже оказался на ГКП и ходовом после выступления по ГГС с новостями, о некоторых нюансах местной морской топонимики.

– …да тут полно всяких «крестовых» названий и имён – традиция местная такая была – рассказывал он:

– Поморы, авторы этих названий, были очень набожны – ходили по морям до Новой Земли и до Груманта – Шпицбергена, а погода там… Вот и молились Христу-Богу и святому Николе, заступнику за всех моряков перед ним. Поэтому, традиция у них такая была из – шторма живым спасся – руби крест и ставь его на берегу, рыбы поймал полные трюма – опять руби крест, Бог внял твоим молитвам, послал удачу – вновь руби крест, да побольше! Даже самого Петра I в 1792 году заставили лично срубить крест – когда из бешеного шторма в Белом море спаслись. А второй крест он сам на Соловках, по собственному почину, из сосны вырубил и установил. Вот так вот! – тут Павел сделал паузу, что-то вспоминая. И продолжил:

– А есть тут еще остров Кий, там заповедник по гагарам и другой птице сейчас. А название пошло вот откуда… шли монахи на карбасе из Соловецкого монастыря да в Печенгский. И в такую штормягу попали! Неделю их болтало и поласкало, и, наконец, они пристали к какому-то острову. Вылезли на берег, твердой земле радуются, песок и камни целуют… а один, с трудом ворочая языком, и спрашивает: – Кий это остров? Вот так и осталось – остров Кий. А в семидесятых балбесы с одного БДК плохо определились, с невязкой в несколько миль и, не усомнившись даже для приличия, лупанули реактивными снарядами аккуратно по заповеднику… острова перепутали… И вот так бывает, когда к специальности с прохладцей-то относишься! – наставительным тоном заключил Поморин.

Море было спокойным – так, балла два-три, не больше. Пока – спокойное! На мерное покачивание корабля с борта на борт никто особого-то внимания уже и не обращал… то есть – почти никто. Лишь иногда гремели не закрепленные бронированные двери, летела на палубу посуда, легкомысленно оставленная без присмотра.

В старшинской кают – компании шел ужин второй боевой смены. Столы были предусмотрительно застелены мокрыми скатертями – чтобы тарелки не «ездили» туда-сюда в такт качке. Древний, но верный, традиционный приёмчик вестовых в кают-компаниях.

Егоркин и Васильков лениво гребли ложками в рассольнике, и занимались обычным мужским трепом – о том, о сём.

Напротив сидел Юра Пояркин, мичман из РТС, недавний выпускник школы мичманов. Большие оттопыренные уши, по уверению Александра Павловича, свидетельствующие о музыкальном слухе, выделялись на фоне почти полного отсутствия волос на шишковатой голове молодого парня (а вот Ламброзо считал, что оттопыренные уши – примета потенциального преступника. Ну, да Палычу виднее…). Мода новая – прическа «под шар», влияние фильмов про героев нашего времени… Ему явно ужин просто не лез в горло, и он просто подозрительно всматривался в свою тарелку с синим якорем.