Коллектив авторов - Осторожно, пЕсатели! (сборник)

Проводив взглядом Клаву, баба Мотя направилась к доминошникам.

Наговорившись с Наташкой о том, как у Толика теперь будет язык и вода с лапшой вываливаться через дырку во рту, нахохотавшись вволю, Вовка вспомнил, что мать ему точно всыплет, если муки не купит, и, попрощавшись, направился в магазин.

Завернув в проулок, на ближайшую дорогу к магазину, он увидел Сашку, красившего свой забор. Остановившись, Вовка усердно начал объяснять, как надо держать кисть и как правильно водить ею, чтоб не оставлять полос и просветов.

Баба Мотя, подойдя к столу и упершись на свой батожок, обратилась к Фёдору, самому толстому доминошнику:

– Любишь блины, Федя?

Тот усмехнулся и, шмыгнув носом, ответил:

– А то. С утра Маринка моя сотню напекла.

– Всё. Больше не будет печь.

– Это почему? – удивившись, он обернулся к бабе Моте всеми своими ста двадцатью килограммами так, что стол заскрипел, потянувшись за его животом.

– Да потому. Мука в стране кончилась.

– А-а-а-а-а-а, – протянул он, – нам не страшно. Я два мешка на днях купил, да там дома ещё с полмешка оставалось. Так что без блинов не останусь.

Николай, самый худой мужик не только из доминошников, но, наверное, и из всего посёлка, встал и, извинившись, быстро побежал к своему дому.

– Мне купи пакетик, – крикнула ему вдогонку баба Мотя.

Через три часа Вовка всё-таки добрался до магазина и, бросив рядом велик, запрыгнул на ступеньки перед входом. В дверях стояла женщина с двумя пакетами муки, прижимая их к себе, как детей. Не дожидаясь, пока она выйдет, мальчик, протиснувшись между ней и дверью, вошёл в магазин.

Баба Мотя сидела дома на кухне и радостно смотрела на двенадцать пакетов муки у себя на столе, подсчитывая в уме предстоящие барыши.

А Вовка, вытянув руку с деньгами к продавщице, сказал:

– Мне три пакета муки по три килограмма.

Дородная тётка, прикрывая собой два последних пакета, стоявших на прилавке, ответила:

– Кончилась мука, больше нет…

Ватрухин пялился в телевизор. И вдруг кто-то потрогал его за ногу. Перед ним стоял его полугодовалый сынишка, до этого мирно сопящий в своей кроватке.

– Папа! – звонко сказал он. – Дай попить.

Ватрухин на ватных ногах прошел на кухню, принес воды. Карапуз с причмокиваньем напился.

– Спасибо! – сказал он. – Ну, я пошел к себе.

Ватрухин бросился за женой на кухню.

– Ольга, там… там… Андрюшка наш!..

Перепуганная Ольга влетела в детскую. Андрюшка сидел на полу и сосредоточенно ощупывал плюшевого медвежонка.

– Мама, он ведь неживой? – спросил Андрюша. – Тогда почему кряхтит?

Ольга тоже села на пол.

– Да ну что вы, в самом деле, – обиделся Андрюшка. – Надоело мне сиднем сидеть и молчать, всего делов-то!

– С ума сойти! – пролепетала Ольга.

– Феномен. Этот, как его, вундеркинд, – согласился Ватрухин.

Ольга спросила мужа:

– Ну, что будем делать?

– В школу устроим… Которая с уклоном. Может быть, он математик. А ну-ка, Андрюша, сколько будет дважды два?

Сын снисходительно посмотрел на отца:

– Надо полагать – четыре.

– Вот! – обрадовался Ватрухин.

– А может быть, он музыкантом будет, – воспротивилась Ольга.

Тут они заспорили, куда лучше пристроить сына. Мальчонка сразу же уяснил: родители собрались лишить его детства. Он нахмурил бровки и решительно объявил:

– Ничего у вас, дорогие мои, не выйдет.

– Это почему же? – в один голос спросили удивлённые родители.

– А потому, – буркнул Андрюшка. – Я ещё, между прочим, маленький. Совсем.

Он сел на пол. И под ним тут же образовалась лужица. Мокрый Андрюшка заревел и с этой минуты вновь стал развиваться, как и все обычные дети…

Сегодня Сашка появился на пороге класса с большим лиловым синяком под правым глазом. Такого раньше не бывало. И теперь весь 4 «Б» уважительно разглядывал его, будто бы он принёс какой-то важный боевой трофей.

– Кто это тебя так, Сань? – участливо спросил Эд.

– С комаром вчера боролся, – небрежно ответил Сашка.

В классе вмиг воцарилась тишина. Комаром все звали восьмиклассника Борьку Комарова, главного школьного хулигана и двоечника. Из-за его злющего характера верзилу Борьку боялись даже старшеклассники.

– И что Комар? – почти шёпотом спросил Эд.

– Наповал! – махнул рукой Сашка.

– Как это? – только и мог проговорить Гришка Карепов и с грохотом рухнул на пол, потому что от удивления промахнулся мимо стула. Он вовсе не был трусом и слабаком, занимался боксом с первого класса, но не стал бы мериться силами с Борькой ни за какие сокровища.